Я создала и активно наполняю телеграм-канал "Перець". Здесь лучшие карикатуры из журнала, начиная с 1922 года.
Заходите, подписывайтесь: https://t.me/cartalana
МОЖЕЙКО И.В. (КИР БУЛЫЧЕВ) "В ИНДИЙСКОМ ОКЕАНЕ" (очерки истории пиратства в Индийском океане и Южных морях (XV-XX века)), 1971
А Эвери уже не было в Индийском океане. Осенью 1695 года он появился в американских водах и прибыл на Багамские острова, где за сравнительно небольшую взятку получил разрешение губернатора спокойно распродать добычу. Каждый член команды получил свою долю, и пираты рассеялись среди других моряков. Часть из них осела на Багамах, некоторые отправились в другие места, кое-кто поступил снова на пиратские суда. Сам же Эвери превратил свою долю в драгоценности и приплыл в Англию как раз в те дни, когда известия о его делах достигли Лондона. Уже тогда рождались легенды о невероятных богатствах пирата и впервые возникла версия о его женитьбе на могольской принцессе. Немедленно была установлена невероятно высокая по тем временам награда за его поимку - пятьсот фунтов стерлингов. Кроме того, Компания, со своей стороны, добавила к этой сумме четыре тысячи рупий, или пятьсот фунтов. Пожалуй, в те времена не нашлось бы второго другого преступника, голова которого так высоко оценивалась. Можно напомнить, что снаряжение экспедиции Дрейка стоило немногим больше двух тысяч фунтов.
Вскоре были пойманы несколько человек из команды Эвери. 19 октября 1696 года состоялся суд, на котором они были осуждены, и тогда же выдан ордер на арест их капитана. Но его так и не поймали.
Как пишет современник событий Джонсон, издавший в 1734 году книгу "Общая история пиратов", Эвери, отлично сознавая, что награда за его поимку слишком велика, чтобы он мог кому-либо довериться, сменил имя и скрывался в трущобах, стараясь между тем продать накопленные им драгоценные камни. Торговец, которому он их показал, догадался, что они попали к Эвери незаконным путем, и шантажировал пирата, грозя предать. Эвери бежал в Ирландию, оставив драгоценности торговцу, и в конце концов нищим умер в Девоншире.
Эта история слишком литературна, чтобы быть правдой. Откуда стали известны подробности его сделки с торговцем? Наверняка мы знаем лишь одно: Эвери никогда так и не поймали и не привлекли к суду. Судьба его добычи также неизвестна. Остальное - сюжет для авантюрного романа.
Пример Эвери и, главное, легенды, связанные с его именем, а, возможно, также и рассказы его соратников, которыми те делились с товарищами в тавернах Багамских островов и Ямайки, способствовали притоку пиратов в Индийский океан.
Еще не был отдан приказ об аресте Эвери, как команда английского фрегата "Мокка", шедшего из Бомбея в Китай, взбунтовалась у берегов Суматры, убила капитана и, высадив в лодку двадцать семь офицеров и матросов, не пожелавших стать пиратами, отправилась на вольный промысел. Корабль был переименован в "Защиту".
В те же дни в Мадрасе стоял компанейский корабль "Иосиф". Пока его капитан завершал на берегу свои дела, команда обрубила якорный канат и ушла на поиски "Защиты" к Суматре. На Никобарских островах вкусившие вольной жизни моряки "Иосифа" сошли на берег, где быстро перепились и затеяли драки и ссоры с местными жителями. На борту остались только два человека: оружейник Джеймс Графф, присоединившийся к команде против своей воли, и матрос, который стал пиратом только потому, что ему было неудобно отставать от товарищей. Когда оружейник предложил увести корабль и таким образом заслужить прощение Компании, матрос счел это предложение вполне разумным. Заговорщики вновь обрубили якорный канат и по счастливому стечению обстоятельств, не зная основ навигации и даже не разбираясь в географии, а просто плывя в одном направлении, добрались до Суматры.
Судьба "Защиты" была иной. Правда, главаря пиратов вскоре убили (по одной версии, малайцы, по другой - свои же товарищи). Тогда командование принял Каллифорд, один из тех моряков, которые угнали из Мадраса корабль "Иосиф" и были столь обидно оставлены на Никобарских островах оружейником Граффом. Каллифорд еще раз сменил название корабля, и "Защита" стала "Решением". В течение трех лет Каллифорд наводил ужас на торговцев, и поймать его никто не мог.
Сэр Джон Гейер слал из Бомбея в Лондон письма, в которых уверял директоров Компании, что не смеет отправить в море ни одного корабля из опасений, что они тут же переметнутся к пиратам. Да и на суше, добавлял Гейер, нет ни одного солдата, которого он бы мог с чистым сердцем произвести в капралы. Появление у берегов Сурата французского флота еще больше увеличило убытки Компании, которые, по подсчетам Рейера, достигли за несколько последних лет миллиона фунтов стерлингов. Потери же индийских купцов значительно превышали эту сумму.
Английское правительство в ответ на просьбы Гейера предлагало ему справляться с пиратами своими силами: шла война с Францией и флот был нужен у берегов Европы. Но выход, казалось, все же удалось найти: образовался синдикат, в который под вымышленными именами вошли канцлер Англии лорд Сомерс, лорд Орфорд, лорд Белламонт и другие лидеры партии вигов. Они решили послать в море корабль, который мог бы нанести серьезный ущерб французской торговле, а также уничтожить пиратство. Разумеется, надежды лордов на обогащение в результате этого предприятия были не последним из соображений, но главные цели были политическими: виги хотели показать, что они заботятся об интересах английских торговцев.
На деньги синдиката была снаряжена галера "Приключение", вооруженная тридцатью пушками и снабженная тридцатью парами весел. Командовать ею поручили капитану Кидду. Эта кандидатура была далеко не случайной, потому что Кидд уже имел опыт приватирства - он командовал кораблем в Вест-Индии - и был лично известен лорду Белламонту, которого как раз в это время назначили губернатором Нью-Йорка. Теперь король Англии приказал Кидду пресечь отплытие пиратов из Америки в Индийский океан, а также выдал ему лицензию на преследование пиратов в Индийском океане. За каждый уничтоженный пиратский корабль Кидд должен был получать по пятьдесят фунтов стерлингов; еще в пятьсот, как известно, была оценена голова Эвери.
Так капитан Кидд попал в центр интриги, участники которой, как отмечалось, хотели нажить политический капитал, демонстрируя готовность защищать интересы английской торговли. Вряд ли те, кто снаряжал "Приключение", верили, что Кидд сможет нанести серьезный урон французскому торговому судоходству и к тому же еще покончить с пиратством. Да и как могла галера разгромить пиратов, если у Эвери, к примеру, был пятидесятипушечный военный корабль, способный утопить "Приключение" за несколько минут.
В лицензии Кидду указывалось, что он должен придерживаться обычных корсарских правил: вести судовой журнал, отмечая в нем все свои достижения, и отводить захваченные корабли в ближайший дружественный порт, где они будут проданы с аукциона в присутствии властей. Правила эти, однако, нарушались всеми корсарами, потому что были непрактичны. Чаще всего корсар предпочитал получить с капитана корабля выкуп, так как опасался, что, обремененный грузом, он рискует сам стать жертвой противника по пути домой. Зачастую добычу сжигали или топили, и власти смотрели на это сквозь пальцы, за исключением тех случаев, когда корсару кто-нибудь хотел насолить. В конце концов строго придерживаться правил в пиратстве, даже одобренном официально, нельзя, иначе оно перестает быть пиратством. Немецкие подледные лодки в первую мировую войну топили торговые, пассажирские и госпитальные суда еще до того, как был отдан приказ о тотальной войне. И этому всегда находилось объяснение и оправдание.
В мае 1696 года Кидд вышел из Плимута и взял курс на Нью-Йорк. По пути он захватил небольшой французский корабль, из-за чего ему пришлось вернуться обратно, чтобы по всем правилам оценить трофей и на полученные от его продажи деньги завершить снаряжение "Приключения". Синдикат (включая Кидда и команду) имел право на девять десятых добычи, одну десятую получала корона.
В Нью-Йорке Кидд довел численность команды до ста пятидесяти человек. А так как вербовка в те дни была весьма случайной, можно быть уверенным, что среди новых матросов было немало недавних пиратов. Это, в общем, было типично для всех кораблей того времени. И когда английский историк Джон Биддалф пишет в наши дни, что "люди покачивали головами, когда видели, насколько сомнительных людей Кидд набрал себе в команду", можно полагать, что здесь мы имеем дело с перенесением современной психологии на четверть тысячелетия назад. Более вероятно, что команда Кидда была не хуже и не лучше других - людей безупречной репутации ему было неоткуда взять.
Пока продолжалось первое путешествие Кидда, Ост-Индская компания не прекращала просить правительство прислать подкрепление в Индийский океан. Чтобы успокоить торговцев, Адмиралтейство выделило небольшую эскадру из четырех кораблей для сопровождения каравана кораблей Компании (правда, не далее, чем мыс Доброй Надежды, и с приказом тотчас же вернуться в Европу). Эскадра должна была также посетить известные пиратские стоянки на западном берегу Африки и очистить их от пиратов, если таковые там обнаружатся.
К западу от мыса Доброй Надежды эскадра повстречала шедший к Африке корабль, который, как уверял впоследствии командующий конвоем коммодор Уоррен, попытался избежать встречи с английскими кораблями. Уоррен направил два корабля за беглецом, которым оказался корабль "Приключение", следовавший под командованием капитана Кидда из Америки в Индийский океан. То, что капитан Кидд пытался избежать встречи с эскадрой, дало позднейшим историкам основание утверждать, будто Кидд уже в это время задумал стать пиратом. Однако осторожность, которую проявил Кидд при виде целой эскадры, принадлежность которой установить издалека было совершенно невозможно, кажется нам естественной. Даже встреча с голландцами, не говоря уже о французах, могла для него плохо кончиться.
После того как недоразумение выяснилось, Уоррен пригласил корсара на борт своего корабля и предложил ему присоединиться к эскадре. Кидд согласился, но на просьбу отдать половину людей, так как команды Уоррена сильно пострадали от цинги, ответил отказом. В этом также нет ничего подозрительного, хотя впоследствии и это было внесено в список обвинений Кидда. Люди ему нужны были самому - средняя команда пиратского корабля всегда превышала сто человек, так как основным методом пиратов был абордаж. Для того чтобы бороться с пиратами их собственным оружием, Кидд нуждался в как можно большем числе людей.
Уоррен и Кидд почувствовали взаимную антипатию, и нет ничего удивительного в том, что после шести дней совместного плавания, когда наступил штиль, Кидд на веслах отделился от эскадры. Уоррен решил, что Кидд принялся осуществлять свое намерение стать пиратом. В условиях, когда Компания не решалась выпустить в море ни одного корабля, чтобы не подвергать своих служащих соблазну присоединиться к пиратам, поведение Кидда могло вызвать подозрение лишь одного рода. Может быть, Кидд действительно уже в то время вознамерился стать вольным пиратом, но весьма вероятно и другое: что он помимо письменных инструкций имел еще и тайные указания синдиката, которые разрешали ему "побаловаться" в индийских водах. В пользу этого предположения говорит и последующее поведение Кидда.
С Коморских островов Кидд проследовал к Мадагаскару. Как он сам указывал впоследствии, разгромить пиратов в их гнезде ему помешало лишь то, что все они были в тот момент в плавании. Некоторое время он крейсировал в Мозамбикском проливе, но ни на кого не нападал. Наконец, Кидд пошел к северу, где у сомалийского берега ограбил прибрежную деревню, отобрав у жителей зерно. Это также еще не свидетельствовало о его пиратских намерениях, так как подобные реквизиции были приняты среди европейцев. Но вот следующие шаги Кидда явно показывают, что он решил пойти по стопам Эвери. Обнаружив крупный индийский корабль, Кидд бросился за ним в погоню, но попал на глаза английскому фрегату, посланному конвоировать индийский флот. Завидев английский фрегат, Кидд тут же сбежал с поля боя. Далее Кидд проследовал к Бомбею и неподалеку от берега захватил бригантину "Мэри" из Сурата. Командовал бригантиной, принадлежавшей индийскому купцу, английский капитан Паркер. Его забрали на "Приключение", чтобы он служил там в качестве лоцмана. Известие об этом пиратском акте распространилось по всему Малабарскому побережью, и когда через неделю Кидд зашел в Карвар за водой и припасами, его там встретили враждебно. Английский фактор тут же потребовал освобождения Паркера. Кидд поклялся, что ни о каком Паркере даже не слышал, однако восемь матросов Кидда, сбежав на берег, подробно изложили обстоятельства захвата бригантины. Заодно матросы сказали, что в команде Кидда нет согласия и что при первой же возможности борт "Приключения" покинут новые дезертиры.
Кидд ведет странную и не очень прибыльную жизнь. Он продолжает крейсировать у берегов Индии, ни на кого не нападая и все время нуждаясь в продовольствии, которым никто не хочет его снабжать. Свидетельство тому - его письмо, посланное 4 октября 1697 года английскому фактору в Каликуте:
"Сэр!
Я удивляюсь, почему Ваши люди так боятся приближаться к нам, несмотря на то что я принял все возможные меры, чтобы дать им понять, что я - англичанин и не намерен нападать на английские суда, и потому я взял на себя смелость написать это письмо и рассеять все подозрения. Я приплыл из Англии 15 месяцев назад с поручением короля извести пиратство в этих водах, а из Карвара я вышел месяц назад, так что я полагаю, Вам уже известно, кто я такой, и мне ничего не надо, кроме дров и воды, и, если Вы прикажете мне их доставить, мы честно расплатимся с Вами за это, и я, со своей стороны, всегда рад сделать для вас все, что в моих силах.
Уильям Кидд".
Кидд продолжает делать вид что он охотится за пиратами, но к этому времени он явно уже сжег мосты и вряд ли мог надеяться, что ему кто-нибудь поверит. Уже было известно, что он приставал к Лаккадивским островам и жестоко вел себя с тамошними жителями. Затем пришло сообщение, что он убил своего помощника. Этот помощник, в некоторых источниках называемый пушкарем Муром, якобы заявил Кидду, что он погубил всю команду. Кидд запустил в него бочонком и раскроил Муру череп. Впоследствии на суде убийство Мура фигурировало в качестве одного из основных обвинений против Кидда.
Мы не знаем, велика ли была добыча Кидда в эти месяцы - вероятнее всего, не очень. Вести о Кидде лишь изредка достигали английских факторий. Осенью за Киддом погнались два португальских корабля, но ему удалось от них отбиться. В апреле следующего, 1698 года командир английского корабля доносил факторам, что за ним три дня гнался Кидд, но ему удалось уйти, пользуясь свежим ветром. Правда, через несколько недель этот корабль был задержан голландским пиратом, но тот отпустил его, забрав лишь паруса, в которых испытывал нужду.
Шел к концу второй год плавания Кидда в Индийском океане. Все это время он должен был не просто кормить сто пятьдесят человек, но и делать все возможное, чтобы они были довольны своей судьбой. А путь к этому был один - грабить торговые суда.
Наконец счастье улыбнулось и Кидду. В начале 1698 года он настиг и захватил принадлежавшей группе армянских купцов корабль "Кедахский купец", шедший из Бенгалии в Сурат. Капитаном на "Кедахском купце" был англичанин Райт, пушкарем - француз, еще в команде числилось два голландца. (Правда, на борту "Купца" не было ни золота, ни серебра, вез он мануфактуру, но добыча, ничтожная на фоне трофеев Эвери, показалась Кидду и его команде богатой - стоимость груза "Кедахского купца" оценивалась в десять тысяч фунтов стерлингов. Четвертая часть добычи принадлежала капитану.
К несчастью для многострадальной английской фактории в Сурате, владельцы "Кедахского купца" - армянские торговцы пользовались в городе большим влиянием. Понимая, чем грозит англичанам набег Кидда, сэр Джон Гейер тут же отправил агента к Великому Моголу, чтобы тот успел оправдаться от имени Компании раньше, чем в столицу поступят жалобы из Сурата. Но агент не успел. В августе был издан указ, по которому материальная ответственность за грабежи на море возлагалась на англичан, французов и голландцев (владельцам "Кедахского купца", в частности, англичане должны были заплатить двести тысяч рупий). Напрасно голландцы и французы пытались убедить индийские власти, что во всем виноваты только англичане: губернатор рассудил, что европейцы добьются больших успехов в борьбе с пиратами, если объединят усилия.
Объявив о новом порядке компенсации за пиратские грабежи, индийцы приняли и другие меры: у ворот фактории в Сурате была поставлена стража, а все торговые операции европейцев в городе были запрещены. Тогда сэр Джон Гейер пошел ва-банк. Он срочно снарядил в Бомбее три военных корабля - фактически все, чем располагал, - и во главе этой эскадры явился в Сурат. Там он навел пушки на крепость и послал к губернатору гонца объявить, что платить за пиратов англичане не будут. Чтобы подсластить пилюлю, Гейер выразил согласие конвоировать индийские караваны к Красному морю. Причиной столь решительных действий сэра Джона были полученные им сведения, что война в Европе кончилась и из Англии вышла военная эскадра для борьбы с пиратами и укрепления позиций Ост-Индской компании.
В конце концов был найден компромисс: губернатор уменьшил денежную компенсацию, а европейцы подписали совместное обязательство бороться с пиратами в океане. Голландцы уплатили в казну губернатора семьдесят тысяч рупий и послали свою эскадру охранять вход в Красное море, англичане ограничились тридцатью тысячами рупий и начали патрулировать южную часть океана, французы, выплатив свою долю, послали военные корабли в Персидский залив.
Получив известие о подписании договора, пираты стали осторожнее. Для их действий в это время характерен такой эпизод. Три пиратских корабля, зайдя за провизией в Гоноре, увидели в бухте корабль сэра Джона Гейера. Пираты, которые могли бы в несколько минут покончить с противником, вместо этого послали англичанам письмо, в котором обещали не трогать их, если они позволят им забрать воду и продукты. Естественно, что командир компанейского корабля не стал проявлять излишней храбрости. В награду за хорошее к ним отношение пираты на прощание подарили англичанам только что захваченный и ограбленный португальский корабль. Корабль был приведен в Бомбей, но сэр Джон, опасавшийся, что его вновь обвинят в дружбе с пиратами, тут же отослал его дальше, в Гоа, чтобы вернуть владельцам.
Таким образом, захват Киддом "Кедахского купца" вызвал взрыв возмущения в Индии и существенно повлиял на судьбы пиратства в Индийском океане. Но и в Англии, когда до нее дошли вести об очередном закрытии английских факторий и гневе Великого Могола, поднялась буря негодования. Оппозиция в парламенте сочла этот эпизод замечательным предлогом для того, чтобы ударить по вигам - членам синдиката и одновременно близким к королю вельможам. Ведь в синдикате, пославшем Кидда, участвовали, хотя под вымышленными именами (что не было секретом в Лондоне), такие лица, как лорд-канцлер и первый лорд Адмиралтейства. Преступления капитана Кидда стали объектом политической борьбы, и имя капитана было у всех на устах. Он стал воплощением пиратства, пиратом номер один, извергом без чести и совести и главным героем легенд, в которых он ограбил сотни судов и положил себе в карман миллионы фунтов стерлингов в золоте и серебре.
В январе 1699 года, после окончания войны с Францией, в Индийский океан была отправлена английская эскадра из четырех кораблей под командованием старого недоброжелателя Кидда - коммодора Уоррена. На борту кораблей находились королевские комиссары, которые имели право амнистировать добровольно сдавшихся пиратов. В приказе, который имели комиссары, был, однако, дополнительный пункт, по которому два слишком известных и знаменитых пирата - Эвери и Кидд - амнистии не подлежали.
Коммодор Уоррен привел свою эскадру к Мадагаскару и здесь встал на якорь. Враждебных действий против пиратов он не открывал, а сначала выяснил обстановку.
Пиратских поселений на Мадагаскаре в то время было несколько, и далеко не все их жители разбойничали на морях. Многие из бывших пиратов, уйдя на покой, занялись торговлей и вели дела с купцами, приходившими из Индии; другие завели небольшие фермы; третьи поступили на службу к местным князькам, которые часто враждовали друг с другом. Отдельные пираты пытались даже завоевать собственные княжества, и порой пиратские отряды уходили по острову в далекие сухопутные походы.
Коммодор Уоррен поджидал возвращавшиеся с добычей пиратские корабли и предлагал им сдаться. Некоторые из пиратов согласились на амнистию; были амнистированы и те из сухопутных пиратов, которым надоела бродячая жизнь. Однако нельзя сказать, что появление Уоррена у острова внесло кардинальные изменения в жизнь пиратов. Большинство пиратских кораблей, узнав о гостях, предпочли переждать опасность вдали от Мадагаскара.
В ноябре 1699 года Уоррен заболел и умер, и его сменил капитан Литтлтон. Еще два месяца английская эскадра стояла у острова, и Литтлтон вел переговоры с пиратами. Действия Литтлтона вызвали подозрения и недовольство купцов в Бомбее и Сурате, которые полагали, что английская военная эскадра будет к пиратам беспощадна и в считанные дни положит пиратству конец. Современник событий Гамильтон писал, выражая, видно, мнение многих торговцев: "По каким-то весьма веским причинам он их отпускал на волю. А так как им трудно было килевать свои большие корабли, он щедро помогал им, поставлял большие блоки и снаряжение для очистки". Надо полагать, что длительное пребывание у пиратских берегов сильно подорвало дисциплину на английских кораблях и заразило не только матросов, которые часто дезертировали, но и офицеров. Известно, что Литтлтон вынужден был арестовать капитана одного из своих кораблей, так как тот, по полученным Литтлтоном сведениям, намеревался уйти со своим кораблем к пиратам.
За восемь месяцев пребывания у Мадагаскара и частых свиданий с главарями пиратов Литтлтон не сделал ни одного выстрела и не арестовал ни одного морского разбойника. Правда, он ответил салютом из пяти залпов на пиратский салют из девяти залпов, когда вошел в бухту Сент-Мари. Этот факт Литтлтон зарегистрировал в своем судовом журнале, чтобы показать, что пираты относились к нему лучше, чем он к ним.
Известно, что Литтлтон расспрашивал пиратов об Эвери и Кидде. Но Эвери давно уже исчез из Индийского океана, а Кидд успел ускользнуть из-под самого носа Литтлтона. Капитан Каллифорд, сдавшийся по амнистии, рассказал Литтлтону, что видел Кидда несколько месяцев назад, когда тот заходил на Мадагаскар. Встретил его Каллифорд настороженно, так как знал об имевшейся у него лицензии на поимку пиратов и, хотя за годы пребывания Кидда в Индийском океане ни один пират от него не пострадал, предпочел держать пушки наготове. Кидд, по словам Каллифорда, клялся, что он такой же пират, как остальные, и уверял, что скорее он поджарится в аду, чем хоть один волос упадет с головы Каллифорда. А чтобы доказать искренность своих слов, подарил Каллифорду якорь и две пушки. У Кидда было в тот момент два корабля, однако "Приключение" уже пришло в ветхость, поэтому Кидд перешел на "Кедахского купца" и на нем ушел на юг.
В июне 1699 года Кидд привел свой корабль в Америку и остановился в Бостоне. Здесь он узнал, что объявлен пиратом, и, несколько смущенный этой новостью, отправил весть о своем прибытии старому знакомому, губернатору Нью-Йорка лорду Белламонту. Тем временем пираты срочно продали "Кедахского купца" и разделили добро. Кидд был уверен, что ему ничего не грозит, и даже переслал с другом ценный подарок жене губернатора, который как раз в эти дни размышлял, что ему делать. Наконец, он решил пожертвовать Киддом и, уверив его, что арест - лишь формальная мера, отправил капитана в тюрьму. Восемь месяцев тянулась переписка между Нью-Йорком и Лондоном. Она до нас не дошла, и можно лишь догадываться, что лорд Белламонт выяснял отношение к Кидду своих высокопоставленных друзей - членов синдиката. Тем временем и в Лондоне шла какая-то подпольная игра. Существует, кстати, вполне реальная версия о том, что Кидд, отправляясь к нью-йоркскому губернатору, не чувствовал никакой вины перед синдикатом. А это могло произойти в том случае, если он передал Белламонту долю, причитающуюся пайщикам. Это объясняет также и дальнейшие события: ведь после того как Кидда вытребовали в Лондон, он провел еще год в Ньюгейтской тюрьме, то есть прошло почти два года, прежде чем начался суд. Силы, которые пытались вызволить Кидда из тюрьмы, были весьма влиятельны. Может быть, лордам и удалось бы спасти Кидда, если бы не продолжавшиеся политические дебаты. Когда в палате общин оппозиция потребовала суда над лордом Сомерсом и Орфордом, пришлось пожертвовать Киддом - он стал костью, которую бросили оппозиционерам.
27 марта 1701 года Кидд был приведен в палату общин и допрошен в присутствии депутатов. Парламентариев интересовало в первую очередь, имел ли он секретные указания синдиката нападать на индийские корабли и куда он дел награбленные сокровища. Кидд был подготовлен к этому допросу. Он не сказал ни слова, могущего быть истолкованным во вред лордам, взял всю вину на себя, и разочарованная палата передала его королевскому суду.
К тому времени были арестованы одиннадцать членов команды Кидда, и двое из них согласились быть королевскими свидетелями - в обмен на жизнь помогать обвинению.
На суде Кидду предъявили прежде всего обвинение в убийстве британского подданного пушкаря Мура. Хотя Кидд доказывал, что убийство было непреднамеренным, суд, действуя по инструкции свыше, признал его виновным в предумышленном убийстве. Дальше Кидда можно было бы и не судить - виселица была ему обеспечена. Но надо было успокоить общественное мнение и отвести гнев от лордов. Его обвинили в пиратском нападении на "Кедахского купца". Кидд уверял, что купец имел французский пропуск, что ставило его в число врагов и делало законной добычей корсара. Более того, Кидд, поняв наконец, что члены синдиката его предали, перестал выгораживать их и сказал, что этот пропуск находится у лорда Белламонта, которому он как одному из пайщиков передал все документы и судовой журнал. Казалось бы, Белламонту было выгодно представить доказательства невиновности Кидда. Однако любая попытка гласно встать на защиту Кидда ставила под угрозу репутацию пайщиков. Выгоднее всего оказалось полностью отмежеваться от Кидда и признать его кровожадным пиратом, обманувшим доверие благородных лордов.
Казнь пирата в Лондоне
В истории с французским пропуском, существование которого могло бы опровергнуть обвинение Кидда в пиратстве, многое осталось невыясненным. Кидд представил свидетелей, которые уверяли, что такой пропуск существовал. А когда суд обратился с тем же вопросом к армянскому купцу, одному из владельцев "Кедахского купца", который присутствовал на суде в качестве свидетеля, тот сказал, что ничего об этом не знает, потому что к оформлению судовых документов отношения по имел. Все это позволяет предположить, что в данном вопросе Кидд не лгал.
Из одиннадцати членов команды Кидда оправданы были трое. Двое, как известно, купили себе жизнь, став свидетелями обвинения. А еще троим просто не повезло: они в свое время сдались по амнистии, но суд решил, что амнистия на них не может распространяться, потому что при их сдаче не присутствовал специальный королевский комиссар. Таким образом, вместе с Киддом 12 мая 1701 года повесили еще шестерых пиратов с "Приключения".
Доля Кидда во всей добыче, конфискованная судом и переданная в 1705 году на нужды больницы в Гринвиче, составляла шесть с половиной тысяч фунтов - сумму немалую по тем временам, но никак не фантастическую. Документы суда, в которых указываются число ограбленных Киддом кораблей и стоимость их грузов, убедительно свидетельствуют, что никаких иных сокровищ у Кидда быть не могло. Так что слухи о зарытых им на необитаемых островах сундуках с золотыми монетами - не более чем легенда, красивая, но недостоверная.
Пребывание Литтлтона у Мадагаскара не привело к существенному уменьшению пиратства в Индийском океане. Во-первых, он не мог пресечь прибытия новых разбойников из Карибского моря. Во-вторых, обещаниями амнистии воспользовались в основном те пираты, которые и без того подумывали бросить это ремесло и, конечно, ухватились за представившуюся им и возможность вернуться домой за государственный счет.
Учитывая неутешительные итоги миссии Литтлтона, правительство Англии решило прибегнуть к более решительным мерам. Было издано постановление, по которому пойманных пиратов теперь не надо было отвозить в Лондон либо другой город, где находился королевский суд: чтобы вынести приговор, достаточно было семи англичан, из которых один должен быть губернатором, или членом совета колонии, или хотя бы командиром королевского судна. Прибавилось число патрульных кораблей Великобритании; охотой на пиратов занимались также голландцы и французы.
В эти годы удар пиратам Мадагаскара был нанесен с совершенно неожиданной стороны. В 1704 году на Мадагаскар прибыл корабль шотландского купца Миллара с грузом эля и дешевого рома. Чтобы не платить за столь приятный товар, пираты конфисковали груз корабля, а его команда решила остаться на берегу и не возвращаться в Англию. Но в разгар грандиозного пиршества пираты начали умирать в страшных мучениях. Гамильтон пишет, что погибло более пятисот человек. Очевидно, шотландец под видом рома торговал метиловым спиртом. Сообщая об этом эпизоде, Гамильтон не без оснований пишет, что "шотландский корабль под командованием некоего Миллара сделал больше в уничтожении пиратов, чем все военные эскадры, посланные для борьбы с ними, вместе взятые".
Хотя в результате принятых европейскими державами мер положение в Индийском океане несколько стабилизировалось, пиратские поселения на Мадагаскаре продолжали существовать. Самым необычным из них была колония в заливе Диего- Суарес, основанная пиратом Миссоном. К сожалению, у нас о Миссоне известно мало, причем в наиболее доступной книге - "Истории морского пиратства" Я. Маховского - о Миссоне и его спутнике Караччиоли говорится со снисходительной иронией, которой эти люди, пожалуй, не заслужили.
То, что сделал Миссон, немыслимо было совершить в Европе, да и в любом другом "цивилизованном" месте земного шара, - в начинании его любопытным образом сочетались утопические теории Возрождения и революционно-уравнительные идеи наступающего XVIII века. Желание претворить эти концепции в жизнь привело Миссона к мысли использовать демократические традиции пиратских сообществ, не признающих различий, вызванных происхождением или богатством. В то время, о котором идет речь, пиратские сообщества, как и родственные им разбойничьи и казачьи вольницы, были несомненными генераторами уравнительных идей. И если более стабильное и ровное по составу казачество XVII века породило крестьянскую войну в России, то мобильное, разношерстное, многонациональное, закаленное в морских бурях и битвах общество пиратов смогло дать жизнь Либерталии - недолговечному, но благородному всплеску свободного разума.
Сведения о Миссоне можно почерпнуть в основном из его записок, включенных Джонсоном в "Общую историю пиратов". Другие упоминания о Миссоне немногочисленны и отрывочны: то его имя промелькнет в судебном отчете по делу Кидда, когда окажется, что в Либерталию убежало несколько человек с "Приключения", то всплывет в связи с деятельностью Тью. В общем, надо признать, что о Миссоне мы знаем мало, хотя он заслуживает куда большей известности.
Родился он в Провансе в обеспеченной семье и получил отличное по тем временам образование. В шестнадцать лет Миссон поступил на флот, где вскоре дослужился до офицерского звания. Во время стоянки в Генуе Миссон познакомился и вскоре подружился с молодым доминиканским монахом Караччиоли. Через некоторое время Караччиоли бросил монастырь и поступил матросом на корабль "Победа", где служил лейтенантом Миссон. Друзья решили никогда более не расставаться и посвятить жизнь освобождению людей от власти денег и богачей.
В последующие месяцы Миссон и Караччиоли плавали на "Победе", затем некоторое время служили на корсарском судне "Триумф" и, наконец, снова вернулись на "Победу".
В начале 90-х годов "Победа" была направлена на Мартинику с заданием охранять французское торговое судоходство от англичан. К тому времени многие моряки корабля уже находились под влиянием Миссона. Тогда же у Миссона и Караччиоли возникла идея стать пиратами. Подходящие обстоятельства для этого появились в результате тяжелого боя с английским корсаром у Мартиники. К моменту, когда французский корабль одержал победу, из всех его офицеров в живых остался лишь Миссон. И как только корабль был приведен в порядок, он обратился к матросам с горячей речью, призывая их бросить военную службу и стать вольными пиратами.
Несмотря на то что Миссон был молод (вряд ли ему было более двадцати пяти лет), он был уже опытным моряком, а последующие события показали, что у него никогда не возникало проблем, свойственных Кидду, - раз избрав линию поведения, он был последователен и настойчив. Целенаправленность Миссона выразилась уже в выборе флага - обязательной детали пиратских судов. Флаг, придуманный Караччиоли, был необычным: белый, с надписью "За бога и свободу". Молодые утописты сознавали, что именно в такой форме - в виде исполнения божественного предначертания - их стихийный коммунизм будет понятнее рядовым пиратам.
Через несколько дней после захвата "Победы" пиратам встретился английский торговый корабль, который после короткого боя был взят на абордаж. Дальнейшие события привели английского капитана Батлера в глубокое и искреннее изумление. В тот момент Миссону нужны были припасы и ром, которого требовали матросы. Миссон взял с английского корабля ровно столько, сколько ему было необходимо, и не тронул остального груза, отчего растроганный Батлер приказал команде выстроиться на шканцах и трижды крикнуть "ура" в честь настоящих джентльменов господ Миссона и Караччиоли.
Миссон и в дальнейшем в большинстве случаев вел себя так же, как и при первом столкновении: его пираты никого не убивали и не пытали и старались отбирать лишь те товары, которые были нужны для дальнейшего плавания. Вскоре пираты, энтузиазм которых подогревался убедительными речами Миссона и Караччиоли, осознали свою исключительность как апостолов новой жизни, и сознание это настолько поднимало их в собственных глазах, что у Миссона не возникало конфликтов с командой из-за добычи или по другим причинам.
Из Карибского моря "Победа" направилась к африканским берегам. По пути был захвачен голландский корабль "Нивстат" с грузом невольников из Африки. На этот раз капитан Миссон не был снисходителен и миролюбив. Все ценности и товары, имевшиеся на борту, были сняты и поделены между матросами. Кандалы, которыми негров крепили к банкам, были разбиты, и невольников объявили свободными (впоследствии их перевезли в Африку и отпустили на побережье). Часть команды голландского корабля присоединилась к Миссону, отчего через некоторое время возникли трения, так как порядки на борту "Победы" уж очень отличались от всего, с чем голландцам приходилось сталкиваться ранее. Но важно, что со временем Миссону удалось добиться полного подчинения и со стороны новичков. В дальнейшем Миссон следовал тем же принципам: работорговцев он грабил без всякой жалости, а рабов всегда освобождал.
В Индийском океане Миссон сначала сделал своей базой остров Анжуан в группе Коморских островов, который был удобно расположен на пути к Красному морю. За время пребывания на Анжуане Миссон женился на сестре жены султана Маската и участвовал в войнах султаната. Есть основания полагать, что этот брак не был дипломатическим, - по крайней мере знатная арабка до самой своей гибели была с Миссоном неразлучна.
Когда Миссон перевел свою базу на Мадагаскар (причины его отказа от проведения социального эксперимента на Коморских островах нам неизвестны), он облюбовал бухту Диего-Суарес на северо-восточной оконечности острова (основные базы пиратов располагались южнее). К тому времени пираты располагали добычей, которая позволила им устроить на берегу небольшое поселение Либерталию - первое в мире государство, построенное по принципам раннесоциалистических утопий.
Первыми жителями Либерталии стали сто с небольшим пиратов с "Победы", их жены, привезенные с Анжуана, и какое-то число негров - бывших португальских рабов. Эти рабы, большинство которых родилось в неволе, потеряли уже возможность вернуться на родину, к своему племени, так как вряд ли смогли бы найти его в Африке. Кроме того, Миссон разослал письма пиратам "семи морей" с приглашением присоединиться к нему и строить Свободный город. Важно отметить, что у Миссона среди пиратов нашлись многочисленные сторонники и последователи, и в короткий срок население Либерталии значительно выросло. О популярности уравнительных идей Миссона можно судить хотя бы по таким документально подтвержденным фактам, как бегство в Либерталию в 1697 году части экипажа "Приключения" Кидда или приход к Миссону известного карибского пирата Тью, который отдал республике свой корабль и верно служил ей до самого конца. Есть также основания полагать, что мадагаскарские пираты, жившие на других базах, к республике Миссона враждебности не питали. Во всяком случае, когда португальская эскадра через несколько лет после основания Либерталии пыталась уничтожить ее, на помощь Миссону пришли пиратские корабли из бухты Святого Августина.
Либерталия, стоявшая на берегу залива, была хорошо укреплена, особенно с моря, где ее прикрывали батареи пушек на бастионах. Город был застроен небольшими домиками, в которых обитали жители республики - либеры. Все они были равны независимо от цвета кожи или прошлых дел и заслуг. Миссон поощрял женитьбы пиратов на мальгашках, так как это соответствовало его идее создания всемирного свободного государства. С соседними племенами был заключен мир на том условии, что мальгаши предоставляют городу рабочую силу, а пираты защищают их от соседей и, если придется, от других пиратов.
В городе располагались мастерские и верфи (на них были построены по крайней мере два крупных корабля - "Вперед" и "Свобода"), а вокруг него - сады и поля, где выращивались овощи и злаки. Частной собственности в республике не было - существовала общая городская казна, из которой по мере надобности черпались средства. Из нее же выдавались пенсии нетрудоспособным и старикам. Если корабли привозили добычу, то часть ее шла в казну, а остальное делилось между гражданами Либерталии.
Управлял городом совет старейшин, перевыборы которого проходили каждые три года. Сам Миссон был избран главой государства - протектором, Караччиоли был статс-секретарем, а командовал флотом капитан Тью. Среди ограничений, которые налагались на жителей города, было запрещение употреблять бранные слова и играть в азартные игры. К сожалению, ни Миссон, ни кто-либо иной не пишут о том, как поддерживался порядок в Либерталии. Тем не менее опасных конфликтов в городе не было - может быть, потому, что пираты в силу своих традиций были привычны к выборной демократии, а флот республики достаточно часто выходил на охоту в море, чтобы город, во многом зависящий от внешнего снабжения, ни в чем не испытывал недостатка.
Когда Либерталия окрепла, Миссон начал подумывать о расширении ее владений. На кораблях, построенных на собственных верфях, он прошел вдоль восточного берега острова, снимая карту побережья. Вернулся он полный новых планов, привез много освобожденных рабов. Вскоре после этого Миссон во главе всего флота ушел на север, чтобы добыть деньги для новых начинаний. В городе остались в основном женщины, дети, старики и инвалиды. В этот-то момент республике был нанесен смертельный удар.
Как мы говорили, либеры старались поддерживать с соседними племенами добрые отношения. Однако если ближайшие соседи были связаны с Либерталией множеством семейных и личных связей, то жившие внутри острова племена воспринимали республику как обыкновенное поселение иностранцев и никаких теплых чувств к ней питать, разумеется, не могли. Воспользовавшись уходом Миссона со всем флотом, мальгаши напали на город. Нападение было тем более успешным, что было предпринято с суши, тогда как основные укрепления Либерталии смотрели на восток, к морю.
После короткого боя защитники города были разгромлены. Лишь Томас Тью и несколько других пиратов успели добраться до единственного оставшегося в городе бота и уйти в море. Тью взял с собой часть городской казны, но жену Миссона спасти не смог. Ее убили.
Тью встретил Миссона в море, когда его корабли, нагруженные добычей, возвращались домой. Через несколько дней они вернулись вместе в Либерталию. Город был полностью разграблен и разрушен. Лишь несколько человек, скрывшихся в соседних лесах, бродили среди развалин.
Пираты похоронили погибших, однако восстанавливать город не стали. Удар был настолько силен, что само место казалось им проклятым. Миссон и Тью решили идти в Америку и там все начать снова. В Мозамбикском проливе корабли разлучил шторм. "Победа" погибла на рифах. Больше Миссона и Караччиоли никто никогда не видел.
Томас Тью, не найдя товарищей, высадился на одном из островов в западной части Индийского океана и прожил там несколько лет, удалившись от дел. В конце концов спокойная жизнь ему надоела, он починил свой обветшавший корабль и решил еще раз попытать счастья в Красном море. Но времена уже были не те. Где-то между 1710 и 1713 годами он погиб. По одной версии, он попал в плен к англичанам и был повешен, по другой - погиб в бою с английским фрегатом.
А о Либерталии, развалины которой быстро заросли колючим кустарником, надолго забыли. Значение ее стало понятно лишь в наши дни, и теперь о ней пишут все, кто обращается к истории Мадагаскара.
Об упадке пиратских поселений на Мадагаскаре, начавшемся в 1703-1705 годах, после разрушения Либерталии и ухода из Индийского океана многих активных пиратов, сообщает известный нам Вудс Роджерс. Незадолго до своего назначения багамским губернатором Роджерс появился у Восточной Африки с весьма прозаической целью - добыть рабов и отвезти их на Виргинские плантации. Зайдя по пути на Мадагаскар, Роджерс обнаружил в бухте Сент-Мари пиратское поселение, которое существовало уже несколько лет без внешних вливаний. Бывшие пираты жили мирно, окруженные женами, детьми и внуками. Роджерс писал о них: "Они прожили на острове столько лет, что можно вообразить себе, как износилась их одежда... Я не могу сказать, что они были оборваны, так как одежды на них почти не оставалось и прикрывали они свой стыд шкурами диких зверей и не носили ни башмаков, ни чулок, и потому более всего напоминали картинки Геркулеса в львиной шкуре. Обросшие бородами, с длинными волосами, они являли собой самое дикое зрелище, какое возможно представить".
Впечатление, произведенное на Вудса Роджерса пиратским поселением на Мадагаскаре, было подтверждено свидетельством пиратов, встреченных экспедицией Роджерса в 1711 году на мысе Доброй Надежды. Пираты рассказали, что поселения на Мадагаскаре насчитывают по шестьдесят-семьдесят человек, "большинство из которых обеднело".
⇦ Ctrl предыдущая страница / следующая страница Ctrl ⇨
МЕНЮ САЙТА / СОДЕРЖАНИЕ