Ł Обзоры военных ботинок, энциклопедия военной техники, холодное оружие Второй мировой войны

АНДРЕАС ЗЕГЕР "ГЕСТАПО-МЮЛЛЕР. КАРЬЕРА КАБИНЕТНОГО ПРЕСТУПНИКА", 1997

Гитлер не чувствовал себя связанным Гаагским положением о правилах ведения войны на суше, хотя Советский Союз сообщил 17.07.1941 г. германскому правительству через шведское представительство в Москве, что будет придерживаться "правил ведения войны" в соответствии с Гаагским положением. Гитлер видел в войне с СССР столкновение двух мировоззрений и потребовал от вермахта и СС составления плана безжалостного уничтожения "еврейско-большевистской системы". Наряду с евреями советские военнопленные составляли большую группу жертв политики убийств национал-социализма.

По предварительным оценкам, погибло около 5,7 млн. взятых в плен воинов Красной Армии и к концу войны около 3,3 млн. узников немецких концлагерей²⁸⁸.

²⁸⁸Gutman/Jackel/ Longerich/Schoeps (Hrsg.), S. 817 ff.

Причинами высокой смертности в переполненных лагерях для военнопленных являлись недостаточное питание и плохое медицинское обслуживание. Кроме этого, оперативные команды зипо и СД систематически обыскивали лагеря в поисках "нежелательных с расовой и политической точек зрения" лиц, которых казнили в большинстве случаев без суда и следствия. От вооруженных охранников требовалось, чтобы при малейшем ослушании применялось оружие. Пытавшихся бежать русских военнопленных тотчас расстреливали²⁸⁹. После того как оперативная группа зипо в одном из лагерей выявила евреев, "которые являлись агитаторами и подстрекателями", ОКВ, с подачи Мюллера, приказала "контролировать взгляды и убеждения" советских военнопленных при помощи вооруженных команд²⁹⁰. Этим указом Мюллер позаботился о том, чтобы охранявшие лагеря военнопленных солдаты стали полицейскими-идеологами.

²⁸⁹Секретный циркуляр Бормана от 30.09.1941 г. об обращении с советскими военнопленными; Christian Streit, Keine Kameraden. Die Wehrmacht und die sowjetischen Kriegsgefangenen 1941-1945, Stuttgart 1978, S. 182.

²⁹⁰Конфиденциальное письмо шефа зипо и СД (IV A 1 с - № 807/42, секретно, по поручению: Мюллер) от 28.12.1942 г. полицейским участкам, начальникам полиции безопасности и СД и командирам в полиции безопасности и СД; Главный архив Потсдама, R58/400, с. 97.

Приложение II, изданное IV отделом 17.07.1941 г. к существовавшему приказу № 8, предписывало, чтобы советско-русские "интеллигенты" разыскивались оперативными группами и уничтожались. "Особое обращение" должно было осуществляться, согласно распоряжению, не в самом лагере и не в непосредственной близости от него. По этому поводу руководители групп должны были обращаться либо в близлежащие отделы гестапо, либо к командирам зипо и СД. При проведении массовых экзекуций должны были быть составлены поименные списки²⁹¹. В соответствии с данными в списках, отбирались советские военнопленные, имевшие высшее образование, что противоречило замыслам Гейдриха и Мюллера. В указе от 12.09.1941 г. Мюллер поучал свои службы, что понятие "интеллигент" должно быть истолковано не с "европейской точки зрения"; а под "интеллигентами" следует понимать профессиональных революционеров, редакторов и служащих Коминтерна, поскольку "примитивный и неграмотный советско-русский человек может быть в своем политическом фанатизме опаснее, чем инженер, который, на основании своих знаний и выставленных напоказ своих политических взглядов, получил возможность учиться в советских высших учебных заведениях, но чья внутренняя связь с большевистской системой была только внешним проявлением"²⁹².

²⁹¹Jacobsen, Kommissarbefehl und Massenexekutionen sowjetischer Kriegsgefangenei, S. 202 f.

²⁹²Alfred Streim, Die Behandlung sowjetischer Kriegsgefangener im "Fall Barbarossa", Heidelberg/Karlsruhe 1981, S. 71.

В приказе № 9 Мюллер конкретизировал "основные направления для откомандированных подразделений, подчиняющихся шефу полиции безопасности и СД, в лагеря". Он приказал руководителям групп проводить намеченные казни не в открытую, а, по возможности, незаметно в близлежащих²⁹³ концлагерях²⁹⁴. Осталось письменное свидетельство, из которого следует, что комендант концлагеря Грос-Розен составил для шефа гестапо по устной договоренности с ним список имен двадцати русских военнопленных, казненных 22.10.1941 г. и кремированных после этого²⁹⁵.

²⁹³К проведению казней в концлагерях согласно приказу № 9 ср.: Streim, S. 99 ff.

²⁹⁴Приказ № 9 (№ 21 В/41, секретное дело рейха, - IV А 1 с) шефа полиции безопасности и СД (подписано по поручению: Мюллер) полициям Дрездена, Мюнстера, Бреслау, Гамбурга, Ганновера и Позена, а также полиции Шнейдемюля от 21.07.1941; Streim, S. 322 ff.

²⁹⁵Секретное письмо комендатуры концлагеря Грос-Розен от 23.10.1941 г. бригаденфюреру СС Мюллеру; Jacobsen, Kommissarbefehl und Massenexekutionen sowjetischer Kriegsgefangener, S. 221 f.; IMT, документ PS-1165. Можно сделать вывод, что Мюллер был лично проинформирован комендатурой концлагеря о выполнении каждой казни. Сохранились письма подобного рода в период от 8.10.1941 г. до 10.04.1942 г. Письма комендатуры концлагеря Грос-Розен группенфюреру СС Мюллеру; Streim, S. 118, und Rurup (Hrsg.), Der Krieg gegen die Sowjetunion 1941-1945, S. 201.

Ответственные за положение дел в концлагерях жаловались на плохое физическое состояние приговоренных к смертной казни военнопленных. Мюллер указал соответствующим службам на данную "проблему". "Коменданты концлагерей жалуются на то, что от 5 до 10 % приговоренных к казни советских русских попадают в лагеря мертвыми и полумертвыми. Создается впечатление, что лагеря для военнопленных хотят таким образом избавиться от заключенных. Было установлено, что при пеших переходах незначительная часть военнопленных теряет силы настолько, что умирает в пути или находится в крайне тяжелом состоянии и должна быть подобрана следующей за колонной машиной. Нельзя предотвратить эту ситуацию, когда немецкое население узнает о происходящих событиях. Если такого рода транспортировки осуществляются даже вермахтом, и, как правило, вплоть до дверей концлагеря, то все равно население будет приписывать эти действия СС".

По распоряжению Мюллера руководители оперативных групп не допускали смертельно больных к перевозкам²⁹⁶. Приведение в исполнение приговора о смертной казни советских военнопленных было абсолютно точно определено приказом ОКБ от 29.10.1941 г. Шеф гестапо хотел, однако, исключить любые сомнения, связанные с исполнением приказа, и распорядился, "чтобы приговоры судов ни в коем случае не приводились в исполнение служащими полиции безопасности и СД [...]". Доставленные вермахтом советские военнопленные должны были быть преданы смертной казни через повешение узниками других национальностей (поляками). Мюллер интересовался краткими отчетами о казнях²⁹⁷.

²⁹⁶Секретное срочное письмо (№ 2009 В/41, секретно - IV А 1 с) шефа зипо и СД (подписано по поручению: Мюллер) от 9.11.1941 всем полицейским участкам и начальникам полиции безопасности и СД в Меце и Страсбурге; IMT, документ PS-1165, т. 27, с. 42.

²⁹⁷Срочное письмо (IV А 1 о № 2279 В/42) шефа зипо "и СД (подписано по поручению: Мюллер) от 13.02.1942; 1МТ, документ D-569, т. 35, с. 168.

Шеф гестапо принимал решения по всем смертным приговорам, вынесенным военнопленным, относящимся к компетенции РСХА. Курт Линдоу, бывший руководитель ведомства IV A 1 (ответственный за военные правонарушения) в РСХА, дал показания на Нюрнбергском процессе, что в его ведомстве с 1944 по 1943 гг. был организован специальный отдел по "вопросам военнопленных", руководимый гауптштурмфюрером СС Францем Кенигсхаузе. По рассказам Линдоу, Кенигсхаус подготавливал приказы об убийствах и отсылал их на подпись шефу IV отдела Мюллеру²⁹⁸. Параллельно этому, РСХА согласовало с. министерством рейха "пропагандистскую обработку советских военнопленных" для оккупированных восточных территорий. Из всех взятых в плен советских солдат должны были быть выбраны "кажущиеся приемлемыми и надежными элементы" и зарегистрированы в IV отделе²⁹⁹.

²⁹⁸Показания под присягой Курта Линдоу от 30.09.1945; IMT, документ PS-2542, т. 30, с. 598.

²⁹⁹Основные направления деятельности команд шефа зипо и СД, находящихся в концлагерях; изданы шефом зипо и СД, подписано по поручению: Мюллер, (№ 21 В/41, секретное дело рейха - IV А 1 с) от 27.08.1941; Главный архив Потсдама, R58 272, с. 94.

Эрвин Лахоузен, полковник из отдела заграница/разведка ОКВ, руководимого адмиралом Канарисом, сообщил, будучи свидетелем на Нюрнбергском процессе, о конференции летом 1941 г., в которой, по его словам, принимал участие группенфюрер СС Мюллер³⁰⁰. Вероятнее всего, на переговорах высокопоставленных офицеров речь шла об обращении с русскими военнопленными. Мюллер, являвшийся ответственным за проведение экзекуций, был приглашен на эти переговоры.

³⁰⁰Допрос Лахоузена от 30.11.1945; IMT, т. 2, с. 500 и 520; Hilberg, S. 354 f.

Лахозен рассказал, что он представлял точку зрения своей организации, критиковавшей такое выполнение экзекуций, в связи с которым создавалось негативное представление о регулярных частях, о чем говорилось и в сообщениях перебежчиков³⁰¹. В ответ на это Мюллер в самой жесткой форме выступил против его аргументов и согласился лишь на то, чтобы в дальнейшем в казнях не участвовали войсковые подразделения. Кроме этого, он сделал определенные признания по вопросу умышленного отбора военнопленных³⁰².

³⁰¹Критика не была несправедливой. В отчете № 4 от 15.12.1941 г. уполномоченного министерства рейха по оккупированным восточным территориям в штабе командующего центрального прифронтового района Мюллера говорится: "Количество перебежчиков значительно сократилось, поскольку, согласно сообщениям пленных, в Красной Армии распространился слух о том, что у нас плохие питание и условия содержания пленных и что многие умирают от голода и холода (по сообщениям одного из комендантов, в лагерях для военнопленных в прифронтовом районе ежедневно погибает около 1% узников), что слабые, неспособные передвигаться с колонной заключенные расстреливаются по дороге". IMT, документ PS-1682, государственный архив Нюрнберга.

³⁰²В конференции также приняли участие: шеф управления вермахта ОКВ генерал Германн Райнике и полковник Ганс Иоахим Брейер из отдела по вопросам военнопленных ОКВ. В своих данных под присягой показаниях от 8.07.1947 г. Рейнике говорил об участии Мюллера, но не мог, однако, вспомнить о присутствии Лахоузена; IMT, документ N0-4700, государственный архив Нюрнберга.

На одном из заседаний 5.12.1941 г. представителей ОКВ, министерства по делам на оккупированных восточных территориях, министерства по вопросам труда и РСХА Мюллер сообщил, что из общего числа военнопленных было отобрано 22000 человек, из которых 16000 было ликвидировано. Генерал-лейтенант Райнике попросил Мюллера при проведении зипо мероприятий по отбору обращать внимание на специалистов. Шеф гестапо ответил, что он полностью осознает создавшееся положение и готов еще раз дать указание своим службам отделять ценную рабочую силу³⁰³.

³⁰³Streit, S. 210.

"Основные направления для откомандированных подразделений, подчиняющихся шефу полиции безопасности и СД, в лагеря" дорабатывались в течение войны и были изданы в новой форме. Вероятнее всего, руководящая верхушка РСХА приняла во внимание поставленный на упомянутом заседании вопрос о рабочей силе, необходимой немецкой военной экономике³⁰⁴. Шеф гестапо передал приказ Гиммлера по инстанциям. "Согласно приказу рейхсфюрера СС и начальника немецкой полиции теперь, наряду с приговоренными к смертной казни военнопленными, отбиралась другая часть, помещавшаяся для работы в концлагеря"³⁰⁵.

³⁰⁴Herbert, S. 137 ff.

³⁰⁵Секретная телеграмма (IV А 1 с - № 639 В/41, секретно) шефа зипо и СД (подписано по поручению: Мюллер) от 11.10.1941 г. веем полицейским участкам; Главный архив Потсдама, R58/272. с. 129.

13 февраля 1942 г. Мюллер изменил распоряжение относительно оперативных групп³⁰⁶. Впредь "должны быть отобраны только особо провинившиеся и окончательно непригодные лица, представляющие серьезную опасность при направлении их на работы (красные комиссары, политруки, деятели НКВД и КПСС и др.). Всем исполнителям вменяется в обязанность серьезное взвешивание первоочередности, с одной стороны, мероприятий по безопасности и срочности работ по выполнению военных заказов - с другой"³⁰⁷.

³⁰⁶2 июня 1942 г. Мюллер издал распоряжение об "обращении с советскими военнопленными". Согласно этому распоряжению, распределение военнопленных должно проходить только в основной провинции. "Последний указ предполагает "особое отношение" к политкомиссарам и политрукам. В остальном все остается так же (евреи, преступники и др.) [...]. О роспуске оперативных команд будет сообщено в дальнейшем". Шеф зипо н СД (IV А 1 с - № 2468 В/42, секретно) полицейским участкам, начальникам полиции безопасности и СД в Риге, Кенигсберге и Киеве, командирам в полиции безопасности и СД в Ривале, Риге, Каунасе, Минске, Ровно, Житомире, Киеве, Чернигове, Николаеве, Харькове, Днепропетровске, Кракове, Радоме, Варшаве и Люблине, особой команде 4 а в Харькове и 4 b в Горловке, а также начальнику связи при комендатуре по делам военнопленных в основной провинции, СС-штурмбаннфюреру Лиска в Люблине (подписано по поручению; Мюллер); IMT, документ NOKW-40, государственный архив Нюрнберга.

³⁰⁷Streit. S. 210.

31 июля 1942 г. Мюллер отдал распоряжение о роспуске "команд по отберу", поскольку проверка в лагерях считалась завершенной. Впредь свою "селекционную работу" они должны были проводить на оккупированных восточных территориях³⁰⁸. В связи с затянувшейся войной все большее число военнопленных направлялось на работы. 3 декабря 1942 г. Мюллер передал приказ Гиммлера, в котором последний распорядился "вменить в обязанности высоким чинам в СС и полиции решать дальнейшую судьбу не пригодных [...] к работе советских военнопленных [...]. В практикуемых до этого методах работы рейхсфюрер не собирался ничего менять".

³⁰⁸Указ шефа зипо и СД (IV Л 1 с - № 2468 В/42, секретно - подписано: Мюллер); Hilberg, S. 357.

"Собственным обращением" Мюллер распорядился, чтобы эти военнопленные были доставлены в близлежащие концлагеря, где должно быть проверено, "не может ли быть выхожена часть этих военнопленных с целью отправки на работы".

На самом деле это означало, что Гиммлер, отдавая приказ, имел в виду возможность смертных приговоров для неработоспособных военнопленных³⁰⁹. Реагируя на нехватку рабочей силы, Мюллер 30.03.1943 г. издал указ о новых основных направлениях по выполнению "государственно-полицейских мероприятий, направленных против советских военнопленных". До этого, по заявлениям полицейских участков, бежавшие советские военнопленные отправлялись на работы в концлагерь или уничтожались. Даже при совершении тяжелых криминальных правонарушений Мюллер уполномочил полицейские участки решать вопрос о помещении военнопленных в концлагеря или их уничтожении по собственному усмотрению. Только при совершении особо тяжких преступлений, каравшихся смертной казнью, необходимо было, как и прежде, уведомлять РСХА (отдел IV А 1 с)³¹⁰.

³⁰⁹Указ шефа зипо и СД (IV А 1 с - № 430/42, секретное дело рейха, подписано: Мюллер) от 3.12.1942; Streit, S. 185 f.

³¹⁰Секретный циркуляр от 30.03.1943 шефа зипо и СД (IV А 1 с - № 2920/42, секретно, подписано по поручению: Мюллер) полицейским участкам и крипо, а также начальникам полиции безопасности и СД и командирам в полиции безопасности и СД, выписка из документации тайной полиции, полиция Дюссельдорфа, внешняя служба Дуйсбурга, ведомство IV 1 с - "советские военнопленные"; BDC - личное дело Мюллера.

Указами РСХА немецкому населению было запрещено общаться с военнопленными. Но тем не менее контакты устанавливались, и если они становились известными, то карались гестапо вплоть до взятия под "охранный арест"³¹¹. Не достигших совершеннолетия женщин, вступавших в контакт с военнопленными, жестоко наказывали. Мюллер не считал достаточными воспитательные мероприятия, предписывавшиеся судом по делам опеки. Такого рода судебные расследования он, от лица Гиммлера, приказывал перепроверять полицейским участкам. Молодые люди, которые, по мнению гестапо, совершили особо тяжкие проступки, должны были быть помещены в концлагерь³¹².

³¹¹Письмо шефа зипо и СД от 21.02.1942 (IV А 1 с - № 7831/42, подписано: Мюллер) полицейским участкам; Herbert, S. 122.

³¹²Секретное письмо шефа зипо и СД от 7.04.1942 (IV А 1 с - № 2368/42, секретно, подписано по поручению: Мюллер) полицейским участкам, начальникам полиции безопасности и СД и командирам в полиции безопасности и СД; IMT, документ NO-4633, государственный архив Нюрнберга.

ОКВ и РСХА отдавало такие же безжалостные приказы против русских женщин-военнопленных, как и против мужчин. При полицейских расследованиях давалось заключение об их политической ориентации. Только в исключительных случаях женщин освобождали из плена и направляли в учреждения, занимавшиеся вопросами труда, для выполнения "гражданских" работ. "Политически неблагонадежных" женщин передавали полицейским участкам и, согласно существующим порядкам, отправляли в женские концлагеря³¹³.

³¹³Секретное письмо шефа зипо и СД от 11.04.1944 г. (IV В (заграница) - 1124/44, секретно - 8 - военнопленные, подписано по поручению: Мюллер) полицейским участкам, командирам в полиции безопасности и СД; IMT, документ NO-4636, государственный архив Нюрнберга.

Во время второй мировой войны побеги военнопленных были постоянной проблемой для РСХА. Многочисленные указы определяли обращение с военнопленными, решившимися на побег. Полицейские участки, однако, не всегда соблюдали эти предписания. 20 октября 1942 г. шеф гестапо Мюллер обратил внимание подчиненных ему отделов на изданные приказы. "Так, высшее командование вермахта сообщает мне, что многочисленными полицейскими службами были отправлены в концлагеря бежавшие советские военнопленные, хотя на допросе было установлено, что ими был совершен ряд правонарушений"³¹⁴. До этого Мюллер упорно придерживался мнения, что военнопленные, совершившие во время побега различные правонарушения, должны быть переданы из ведения вермахта командам зипо и СД, что, как правило, означало верную гибель. Только позже, из-за нехватки рабочей силы, были сделаны послабления в выполнении этих приказов.

³¹⁴Streit. S. 257.

После расследования убийства одного лесничего и розыска бежавших военнопленных Мюллер был проинформирован отделами гестапо, что арендаторы охотничьих угодий и охотники для удобства хранят в своих домиках большое количество охотничьего и личного огнестрельного оружия. "Бежавшие военнопленные, преступники и отлынивающие от работы иностранцы используют стоящие в лесах охотничьи сторожки [...] в качестве убежищ. Вооруженные найденным гам оружием, они представляют собой особую опасность"³¹⁵.

³¹⁵Секретное письмо РСХА от 20.05.1942 (IV А 4 а - 245/42, подписано по поручению: Мюллер) полицейским участкам, командирам в полиции безопасности и СД в Варшаве, Кракове, Радоме, Люблине, Марбурге, Фельдесе, Лемберге, а также начальникам полиции безопасности и СД в Страсбурге и Меце; Главный архив Потсдама, R58/93, с. 104.

Приказом от 4.03.1944 г. Мюллер распорядился о проведении мероприятий против вновь пойманных бежавших военнопленных офицеров и неработающих младших офицеров, исключая британских и американских военнопленных. Инсценированная Мюллером в совместной работе с ОКВ акция "пуля" предусматривала, чтобы пойманные, уже ранее бежавшие, военнопленные были переданы шефу зипо и СД иод кодовым названием "ступень 3". Полицейским участками необходимо позаботиться о том, чтобы заключенные, связанные с акцией "пуля", передавались в комендатуру концлагеря Маутхаузен. Эти участки должны представить свои первые отчеты 5 июля 1944 г.³¹⁶

³¹⁶Телеграмма (Берлин 19 507 4.03.1944 1430 + WF) шефа зипо и СД от 4.03Л944, секретное дело рейха (IV D 5 d № 61/44, подписано по поручению: Мюллер, СС) полицейским участкам, за исключенном Праги и Брюнна и всем инспекторам полиции безопасности и СД; Black, S. 152; IMT, документ PS-1650. 27 июля 1944 г. командир группы VI вермахта по вопросам заключенных (V обозначение документов КЗ № 1417/44, секретно) сделал секретное сообщение комендантам лагерей о передаче военнопленных в ряде конкретных случаев тайной полиции. Это означало в пункте е: "Отказывающиеся от работы подстрекатели и те, которые оказывают негативное влияние на работоспособность других заключенных, должны быть освобождены из плена и переданы в ближайшие полицейские участки". По поручению коменданта военного округа, ответственный за вопросы, связанные с военнопленными, Клемм; IMT, документ PS-1514, т. 27, с. 261.

В рамках акции "пуля" 5000 военнопленных разной национальности, в большинстве своем русские, были заморены голодом до смерти или замучены "особым обращением"³¹⁷. Альфред Штрейм констатирует, что на основании четкого распоряжения полицейским участкам посылать в концлагерь Маутхаузен только заключенных ступени 3, он рассматривался "как лагерь смерти для определенного круга лиц". От имени Гиммлера 3.08.1944 г. Мюллер наложил запрет на освобождение узников концлагеря Маутхаузен до окончания войны. "Я ставлю в известность и требую в будущем, чтобы в Маутхаузен отсылались только те заключенные, которые "заслужили" особо жестокие условия содержания. Особого внимания заслуживают групповые побеги, при которых взятие под "охранный арест" выясняется только после расследования.

³¹⁷Streit. S. 257.

Если в концлагере Маутхаузен находятся узники 1 и 2 ступеней, то они должны быть переведены в другие концлагеря. Этот указ не касается краевых и местных полицейских учреждений [...]"³¹⁸.

³¹⁸Streim, S. 111.

С 27 августа 1941 г. PCXА пыталось использовать считавшихся пригодными советских солдат в пропагандистских целях³¹⁹. В рамках мероприятия "Цеппелин" (кодовое слово для "акции дезорганизации") отобранные советские военнопленные обучались разведывательным навыкам и позже забрасывались как за русскую линию фронта, так и непосредственно в область боевых действий. Задачи операции "Цеппелин" координировались IV отделом (VI "С") в тесной совместной работе с ОКВ³²⁰.

³¹⁹Основные направления деятельности команд шефа зипо и СД, находящихся в концлагерях; изданы шефом зипо и СД, подписано по поручению: Мюллер (IV А 1 с - № 21 В/41, секретное дело рейха) от 27.08.1941; Главный архив Потсдама, R58/93, с. 94.

³²⁰Циркуляр со штемпелем: "Секретное дело рейха" шефа зипо и СД от 10.03.1942 (подписано: Мюллер) полицейским участкам, командирам в полиции безопасности и СД в Варшаве, Кракове, Радоме, Люблине, Лемберге, а также начальнику связи при комендатуре по делам военнопленных в основной провинции, в Люблине и в военном округе I Кенигсберге, а также оперативным группам A-D и подчиняющимся им особым командам; Главный архив Потсдама, R58/400, с. 23.

Этими "агентами" являлись, как правило, представители национальных меньшинств, некоторые бывшие высокопоставленные чины царской армии, а также представители оппозиционных групп, которые были готовы к "деятельности по дезорганизации" на своей бывшей родине. Упорное сопротивление и переход Красной Армии в наступление беспокоили РСХА, поэтому необходимо было заполучить именно из русского населения подходящих для разведдеятельности лиц. Подготовка "гражданских" и заброска их в русский тыл вменялись в обязанности оперативным группам и командам, находившимся на востоке. Труднее всего происходил набор в группы по засылке членов оппозиционных кругов (троцкистов, ленинистов и др.). "Особенно среди узников лагерей для военнопленных офицеров, а также в обычных лагерях находились такого рода заключенные. Поскольку они сами не вызывались из опасения потом быть ликвидированными, то должны были быть установлены авторитетными лицами концлагеря"³²¹.

³²¹Секретное письмо РСХА от 15.05.1942 г. (IV C/Z № 51056/42, подписано д-ром Грейфе) полицейским участкам, командирам в полиции безопасности и СД в Варшаве, Кракове, Радоме, Люблине, Лемберге, а также начальнику связи при комендатуре по делам военнопленных в основной провинции, в Люблине и в военном округе I Кенигсберге; Главный архив Потсдама, R58/214. Высший правительственный чиновник и оберштурмбаннфюрер СС д-р Грейфе был руководителем группы VI С и ответственным за "русско-японскую сферу влияния". Особым ведомством VI C/Z руководил штурмбаннфюрер СС Куррек; IMT, документ L-219, т. 38, с. 82.

Выбранных для проведения операции "Цеппелин", но по состоянию здоровья не пригодных красноармейцев, из соображений конфиденциальности, отправляли не обратно в лагеря для военнопленных, а в Аушвиц для "особого обращения". Из распоряжения РСХА (отдел VI "С" 1) от 1.12.1942 г. следует, что ненужные активисты (неизлечимо больные) должны быть умерщвлены. Около 200 человек было убито, хотя общее число уничтоженных было намного больше, поскольку и оперативные группы также ликвидировали больных "помощников"³²². Из письма из особого лагеря СС Бреслау можно судить о том языке бюрократов, каким сообщались данные об умерщвленных больных. "Сообщается, что [...] (имя неразборчиво) был передан 7.11.1942 г. в концлагерь Аушвиц и здесь уничтожен"³²³.

³²²Streim, S. 184.

³²³Краткое сообщение особой команды "Цеппелин" в лагере СС Бреслау-Шисвердер (№ 659/42) от 9.11.1942 в РСХА, отдел VI C/Z лично гауптштурмфюреру СС Гритцнеру; Главный архив Потсдама, R58/142.

Союзники по антигерманской коалиции обвиняли на Нюрнбергском процессе руководителя VI отдела РСХА Вальтера Шелленберга в участии в операции "Цеппелин".

Однако нельзя было доказать, что он был информирован обо всех подробностях проводимых убийств³²⁴. В мемуарах Шелленберга можно найти пассажи о задачах и пользе, приносимой засланными советскими группами в рамках операции "Цеппелин"³²⁵. Шелленберг считал свою службу в тайной полиции законной с точки зрения национал-социалистического режима и не чувствовал себя ответственным за преступления РСХА, хотя он, как было доказано, принимал участие в многочисленных карательных мероприятиях.

³²⁴Robert М. W. Kempner, SS im Kreuzverhor. Die Elite, die Europa in Scherben schlug, Nordlingen 1987, S. 301.

³²⁵Schellenberg, S. 241 ff.

⇦ Ctrl предыдущая страница / следующая страница Ctrl ⇨

МЕНЮ САЙТА / СОДЕРЖАНИЕ