Я создала и активно наполняю телеграм-канал "Перець". Здесь лучшие карикатуры из журнала, начиная с 1922 года.
Заходите, подписывайтесь: https://t.me/cartalana

АНДРЕАС ЗЕГЕР "ГЕСТАПО-МЮЛЛЕР. КАРЬЕРА КАБИНЕТНОГО ПРЕСТУПНИКА", 1997

МЕНЮ САЙТА / СОДЕРЖАНИЕ

7. Сферы ответственности

Соучастие шефа гестапо в ужасных преступлениях национал-социалистического руководства, выполняемых им в качестве подчиненного Гиммлера, Гейдриха или Кальтенбруннера, а также изданные им приказы, сделали его виновным как в моральном, так и в правовом смысле. Но он, однако, не думал о последствиях своей деятельности, которые якобы "угнетали его", и не искал нового места работы. "Если я уйду, тогда всему конец. Тогда будет еще хуже"¹. Более прекрасного работника Гиммлер не мог и желать.

¹Так он рассказывал в интервью с фрау Ф. 23 ноября 1994 г.

Мюллер успокаивал свою любовницу, получившую в течение этих лет определенное представление о его работе. О деталях этой работы она могла только догадываться, поскольку вне службы Мюллер не распространялся о делах. Бессердечие по отношению к своим жертвам, тщеславие и национал-социалистическая трактовка "правильного" и "неправильного", сделали его одним из "главных военных преступников". Вопрос о его ответственности был рассмотрен на международном военном трибунале в Нюрнберге. Сферы компетенции и доверия Генриху Мюллеру были затронуты в связи с допросом и приговором шефу РСХА Эрнсту Кальтенбруннеру².

²IMT, т. 11, с. 268.

В приведенном далее тексте предпринимается попытка дать оценку роли Мюллера, хотя очевидно, что некоторым темам уделялось мало внимания.

Как служащий гестапо во многих случаях Генрих Мюллер приказывал вести ужесточенные допросы³ и иногда сам в них участвовал. Большинство приказов о смертной казни и депортации были, если не подписаны им, то с ним согласованы. Он был наделен огромной властью и занимал одну из самых высоких должностей в руководстве национал-социализма. Находясь на этой должности, он мог содействовать или непосредственно участвовать в подготовке преступлений.

³Lothar Gruchmann, Justiz im Dritten Reich 1933-1940. Anpassung und Unterwethg in der Ara Gurtner, Munchen 1988, S. 717 f. ср.: IMT, документ NO-608, государственный архив Нюрнберга, и письмо Мюллера как заместителя шефа зипо и СД (№ IV - 226/42 секретное дело рейха) от 12 июня 1942 г. всем начальникам полиции безопасности и СД и руководителям групп А, В, С, D и Е, а также начальникам полицейских участков; IMT; Документ PS-1531(2), т. 27, с. 326.

Мюллер полностью отождествлял себя с задачами и целями требуемой национал-социалистическим режимом борьбы с так называемыми врагами государства⁴. По сравнению с другими отделами РСХА, IV отдел, "наблюдение и борьба с противником", в большей мере участвовал в преступлениях национал-социалистического режима. Из этого отдела исходили приказы для взятия под "охранный арест" противников режима и помещения их в концентрационный лагерь. Нечеловеческое обращение с иностранными рабочими, и прежде всего с востока, создание трудовых колоний для немцев и иностранцев, убийства евреев и военнопленных, а также подавление любой оппозиции в оккупированных областях, за все это был ответствен руководимый Мюллером IV отдел гестапо⁵.

⁴Центральный отдел главного управления юстиции в Людвигсбурге. обозначение документов 415 AR 422/60.

⁵Heinz Boberach, Findbuch zum Bestand Reichssicherheitshauptamt R 58, Bd. 22, Koblenz 1992, S. XXXV f.

Оценки Вилли Литценберга, работавшего вместе с Мюллером с 1933 по 1939 гг. в гестапо и с 1939 г. в РСХА, свидетельствуют о полноте власти Мюллера в IV отделе. "Мюллер был безмерно тщеславной личностью, который хотел подтвердить свою карьеру упорной работой. Он зашел так далеко, что брал на себя руководство в отделах и ведомствах, не находя нужным информировать об этом их непосредственное начальство"⁶.

⁶Цитата из показаний Вилли Литценберга от 3.06.1950 г.; Институт современной истории Мюнхена (1695/55), ZS 584, с. 2. Литценберг (род. в 1900) работал в 1934 г. в подразделении II 1 С 2 в качестве ответственного референта по вопросам "оппозиции, черного фронта, союза Танненберга, молодежных союзов, движений сопротивления и др.". В 1938 г. он был заместителем руководителя ведомства II С. В 1939 г. ведомство "реакционные силы, оппозиция и др." в РСХА стало называться ведомством IV А 3 (позже IV А 1 b). Литценберг принимал активное участие в январе 1945 г. в аресте Артура Небе; Главный архив Потсдама, R58/840, "Der Spiegel" № 16/1950 от 20.04.1950. Das Spiel ist aus - Arthur Nebe, S. 19 ff.

Шеф гестапо видел в институте руководства отделами препятствие для выполнения задач управления и предпочитал обсуждать все дела напрямую с ответственным референтом. Во время периодически проходивших заседаний доклады референтов зачастую не были оговорены с руководством соответствующих отделов, и поэтому оно узнавало о решениях Мюллера только от своих сотрудников⁷. Информация для внутреннего пользования, как, например, отчеты о подслушанном материале исследовательского управления и "новости из рейха", доводились до сведения рядовых работников только в исключительных случаях или когда это требовалось для работы в конкретном случае. Так возникла система ограничения сферы деятельности каждого служащего⁸.

⁷Aschenauer (Hrsg.), S. 450.

⁸Высказывание Вильгельма Бонатца от 11.06.1946 г.; он характеризует систему работы в гестапо как "структуру изолирования"; IMT, т. 42, письменные показания под присягой гестапо-23, с. 314; Вильгельм Бонатц (род. в 1883) работал, не окончив юридический факультет, с 1910 г. в управлении полиции Берлина. В 1918 г. был руководителем инспекции в политическом отделе. В 1932 г. он вступил в Национал-социалистический союз служащих, в 1933 г. - в НСДАП и в 1935 г. - в СС. В марте 1933 г. он стал руководителем внешней службы отдела I А и после образования гестапо был взят на эту же должность. В гестапо он занимал следующие должности: в 1934 г. временно возглавлял внешнюю службу полиции Берлина, в 1935 г. руководил ведомствами I D (организация и ведение дел в полиции, во внешней службе) и I F (политические полиции внепрусского ведомства) в гестапо с повышением до чина правительственного чиновника и криминального советника, в 1944 г. - до чина высшего правительственного чиновника и криминального советника. Оценка, данная ему на службе в 1944 г., свидетельствовала о том, что он, являясь старейшим сотрудником PCXА, достиг высоких результатов в своей деятельности; Graf, S. 335, и Главный архив Потсдама, R58/840 (PCXА - кадровый план).

Мюллер, являясь шефом отдела, был единственным, кого информировали обо всех происходящих событиях⁹, т.е. он относился к официально признанной Гитлером элите, которая была посвящена в высшие государственные тайны.

⁹Высказывание Вальтера Гуппенкотена от 17 июля 1946 г. как свидетеля перед Нюрнбергским судом; IMT, т. 42, показания под присягой гестапо-39, с. 315.

Высказывания Гуппенкотена и Литценберга подтверждают, что Генрих Мюллер был одним из тех, кто контролировал все дела в гестапо. В этом аппарате взаимной боязни он внушал страх. Такие руководители, как Эйхман, могли угрожать именем Мюллера, если служащие других отделов или учреждений рейха не так "подчинялись", как этого бы хотело руководство с Принц-Альбрехтштрассе. В постоянном соперничестве с СД Мюллер использовал любые средства, чтобы подчеркнуть свою значимость и, если нужно, отстоять свою позицию. С руководством СД, которое хотело понизить государственную полицию безопасности до вспомогательного органа, нередко бывали трения по вопросам компетенции, которые в 1937 г. привели к четкому разграничению полномочий¹⁰.

¹⁰Указ рейхсфюрера СС от 1.07.1937 г. о разграничении полномочий СД и гестапо; Buchheim, S. 60 ff.

Эрнст Кальтенбруннер, являвшийся с 30 января 1943 г. шефом зипо и СД, а также руководителем РСХА, пытался при допросе на Нюрнбергском суде переложить всю ответственность на считавшегося погибшим Мюллера. Мюллер якобы злоупотребил его подписью, поставив ее без ведома Кальтенбруннера под приказами об аресте. Кроме этого, было занесено в протокол, что шефы IV и V отделов были непосредственно подчинены Гиммлеру¹¹.

¹¹Высказывание Эрнста Кальтенбруннера от 11/12 апреля 1946 г.; IMT, т. 11, с. 328.

Высказывания преемника Гейдриха заслуживают мало доверия, поскольку Кальтенбруннер пытался всеми средствами вынуть голову из петли. "По моим сведениям, ни один шеф отдела [...] не имел права сам принимать решения в особо важных делах [...] без согласия шефа полиции безопасности, даже в случае его временного отсутствия. Из собственного опыта я знаю, что именно [...] Мюллер при подписании документов был особенно аккуратен и оставлял дела такого рода до возвращения шефа полиции безопасности"¹².

¹²Высказывание Курта Линдоу; IMT, т. 11, с. 354. Курт Линдоу (род. в 1903 г.) являлся с 1.06.1933 г. членом СС и с 1.05.1937 г. членом НСДАП. Он прервал свое экономическое образование после двух семестров. Имея чин штурмбаннфюрера СС (с 20.04.1941 г.) начальник криминальной полиции начал свою карьеру в гестапо в полиции Ганновера. В дальнейшем занимал следующие должности: работал в отделе СД "север-запад", в июне 1938 г. - в гестапо, а с 15.06.1944 г. - учителем в школе зипо и СД в Рабке. Линдоу служил в РСХА сначала в ведомстве IV Е 1 (вопросы контрразведки) под руководством Шелленберга, а позже в ведомстве IV А 1 (коммунизм) под руководством Панцингера; Главный архив Потсдама, R58. 840 (РСХА - кадровый план); IMT, документ L-219 (кадровый план РСХА от 1 октября 1943 г.), т. 38, с. 60, и BDC - личное дело Курта Линдоу.

У начальников отделов в PCXА были заместители, они вели дела во время отсутствия руководства. Исключение составлял возглавляемый Мюллером IV отдел, в котором не было заместителя. При отсутствии шефа гестапо его замещали Панцингер или Гуппенкотен¹³. Право подписания документов РСХА было тщательно разграничено. Эйхман описывает случай, когда он, в отсутствие шефа, подписал документы, которые не имел права подписывать. Мюллер объявил ему строгий выговор. "Мой непосредственный начальник [...], Генрих Мюллер, был таким же осторожным и педантичным бюрократом, как и я, который, прежде чем принять какое-либо решение, должен был все сделать согласно инструкции"¹⁴. Даже цвет чернил был строго определен. Гиммлер писал зелеными чернилами, шеф зипо ставил подпись синими, шеф гестапо оранжевыми, Эйхман - фиолетовыми¹⁵.

¹³Высказывание Вальтера Гуппенкотена от 17 июля 1946 г. как свидетеля на Нюрнбергском суде; IMT, т. 42, показания под присягой гестапо-39, с. 318; Aschenauer (Hrsg.), S. 146.

¹⁴Там же, с. 389.

¹⁵Там же, с. 148.

Косвенную или непосредственную ответственность Мюллера за подписанные им документы можно было установить следующим образом: если Мюллер говорит в форме "я" и документ подписан от руки, то это означает его личную ответственность. Если же на документах стояла формулировка "рейхсфюрер СС приказывает", то это означало его косвенную ответственность. Одновременно он полностью подчинялся распоряжениям его тогдашнего начальства. Некоторые распоряжения, подписанные Мюллером, являются дополнениями к уже изданным приказам Гиммлера или Гейдриха. Существуют многочисленные указания, которые, хотя и были подписаны Мюллером и получили таким образом его авторство, но были разработаны подчинявшимися ему референтами.

Преследование коммунистов

Ранняя карьера Мюллера была, безусловно, связана с его знаниями "коммунистического движения", которыми он овладел во время работы в политической полиции Баварии во время Веймарской республики. Завидное постоянство в борьбе с коммунистами можно рассмотреть на примере политических полиций земель. После 1933/1934 гг. преследования не прекратились, а изменились лишь их методы и правовая основа¹⁶.

¹⁶Graf, S. 222; 222; О начале репрессий против коммунистов. Ср.: Broszat, Der Staat Hitlers, S. 99 ff.

После основания НСДАП партийная пропаганда заключалась в агрессивных нападках на коммунизм. Опасность коммунизма была в такой степени расписана пропагандой национал-социализма, что большая часть населения, а также служителей церкви, видела в НСДАП своего рода "антибольшевистский блок". К 1933 г. национал-социалистам удалось создать прочный вражеский образ "марксистов", однако они очень мало знали о своих политических противниках, чтобы уметь эффективно бороться с ними. Экспертов по КПД, работавших в политических полициях земель, не было в НСДАП. Поэтому Мюллер был специалистом, пользовавшимся большим спросом.

Барбара X., долгие годы бывшая секретарем Мюллера, рассказала после войны, что Мюллер был у Гейдриха больше, чем помощником, постепенно он стал его учителем. В борьбе с КПД Мюллер применял методы, о которых нельзя было даже подумать в "мюнхенское время". Германская политическая полиция не имела исполнительных полномочий до 1933 г., даже в самое тяжелое время для Веймарской республики¹⁷.

¹⁷Aronson, S. 108 ff.

В первое время существования третьего рейха коммунисты являлись основными противниками политических полиций и гестапо. Уже в первые годы преследования гестапо установило, что "еврейские элементы выполняют нелегальную работу для коммунистической партии". 10 января 1935 г. Мюллер потребовал от служащих полицейских участков сообщать в Берлин о любых случаях марксистской деятельности "еврейских элементов"¹⁸. Это распоряжение первых лет национал-социалистического режима показывает, что довольно рано была предпринята попытка установить связь между коммунистами и евреями, чтобы как можно быстрее обезвредить и тех и других.

¹⁸Управление тайной государственной полиции (№ 50389/35 II 1 А 1/J, подписано по поручению: Мюллер); Главный архив Потсдама, R58/265.

22 июня 1935 г. Мюллер сообщил служащим полицейских участков об "изощренных" методах обмена коммунистической информацией. "Согласно одному из поступивших сведений, сообщения КПД последнее время нелегально провозятся в плитках шоколада через немецкую границу. Для передачи информации используется тонкая упаковочная бумага, на которую наносится текст сообщения.

В одном из случаев было установлено, что сообщения КПД попадают из-за границы в консервных банках под видом сардин, предназначенных якобы для торговли"¹⁹.

¹⁹Управление тайной государственной полиции (№ 54251/35 II 1 А 3., подписано по поручению: Мюллер); Главный архив Потсдама, R58/265, с. 145.

После того как Гиммлер летом 1935 г. получил данные о количестве заключенных в Пруссии, он распорядился об аресте 1000 функционеров КПД. Согласно данным отчета саксонского гестапо, число заключенных было намного увеличено²⁰. Анализируя приведенную таблицу, можно сделать вывод, что летом/осенью 1935 г. количество арестованных членов КПД и СПД было значительно большим.

Аресты вследствие деятельности в КПД и СПД в октябре 1935 г.²¹

²⁰Tuchel/Schattenfroh, S. 145 f.

²¹Главный архив Потсдама, R58/67, с. 10.

В 1936 г. гестапо было арестовано 11687 человек, обвиненных в нелегальной коммунистической деятельности, в 1937 г. - 8068, в 1938 г. - 3864²². Чтобы избежать арестов гестапо, многие коммунисты добровольно вызывались работать в деревне, во всяком случае, Мюллер жаловался на "регулярное переселение подозреваемых в прокоммунистических взглядах элементов на работу в деревню". Он высказал предположение, что "коммунистические элементы" пытаются и там вести свою "подрывную работу"²³. До войны не прекращалась политическая слежка на границах Германии. Шеф гестапо поставил в известность непрусские политические полиции и иностранные отделы гестапо, что о личностях, находящихся в Антверпене и имеющих контакт с коммунистическими кругами, необходимо собрать все сведения²⁴.

²²Reinhard Kuhnl, Der deutsche Faschismus in Quellen und Dokumenten, Koln 1975, S. 418 f.

²³Сообщение прусской тайной полиции, начальника политической полиции (№ 3442/36 - II 1 A 1/J, подписано по поручению: Мюллер) полицейским участкам и политическим полициям земель от 16.06.1936; Главный архив Потсдама, R58/265, с. 26.

²⁴Сообщение начальников политических полиций земель (прусская тайная полиция - управление тайной полиции. № 701/36 - II 1 А [А], по поручению: Мюллер) от 21.09.1936; Главный архив Потсдама, R58/265, с. 71.

После встречи с руководителями наиболее важных полицейских участков, 6 апреля 1937 г. Гейдрих отдал распоряжение провести в последующие недели акции против КПД, при этом должны были быть также арестованы и подозреваемые, для ареста которых не хватало доказательств. Между 16 и 22 апреля 1937 года многие коммунисты были взяты под "охранный арест". Однако 22 апреля Мюллер был вынужден прекратить акцию. В телеграммах начальникам полицейских участков он сообщал: "Я вынужден прекратить начатую после обсуждения 6 апреля 1937 г. акцию и приказываю воздержаться от дальнейших арестов, в связи с переполненностью концентрационных лагерей". Он выразил свое согласие с тем, что надо отпустить заключенных, для ареста которых не хватало доказательств²⁵.

²⁵Tuchel/Schattenfroh, S. 145.

Для контроля на предприятиях оборонно-промышленного комплекса разведывательная служба прибегнула к помощи провокаторов²⁶, которые из-за их прежней коммунистической деятельности долгое время провели в концлагерях и по распоряжению гестапо были взяты на работу для сбора сведений на предприятиях.

²⁶После амнистии многочисленных заключенных 20.04.1939 г. (день рождения Гитлера) Мюллера беспокоила мысль, как гестапо сможет закрыть дыры, образовавшиеся в разведывательной сети гестапо. По мнению Мюллера, успешная борьба с коммунизмом была невозможна без хорошо организованной разведывательной сети гестапо. В связи с этим он предложил некоторым полицейским участкам составить список так называемых V-заключенных, которых после перепроверки можно было бы завербовать. При отказе от работы такие личности должны были быть занесены в картотеку А; секретная информация гестапо (гестапо № 03026/39 секретно - II А 1, подписано по поручению: Мюллер) от 2.05.1939 всем полицейским участкам старого рейха, полициям Вены и Рейхенберга, а также главному управлению СД; Главный архив Потсдама, R58/265, с. 153.

Политически неблагонадежные личности, находившиеся ранее под "охранным арестом", отправлялись не на стратегически важные предприятия, а туда, где не хватало простых рабочих. Так, среди рабочих прошел слух, что на предприятиях такого рода работало много людей, придерживающихся левых взглядов, как, например, бывших коммунистов²⁷.

²⁷Письмо тайной государственной полиции от 15.12.1938 г., управления тайной полиции (№ 3150/38 секретно - II А 4 -, подписано по поручению: Мюллер) всем полицейским участкам, кроме Мюнхена; Главный архив Потсдама, R58/265, с. 141.

С начала 1939 г. государственная тайная полиция зарегистрировала усиленный приток "марксистско-коммунистических эмигрантов" в Германию. Причиной их возвращения на родину, по мнению гестапо, было их бедственное положение за границей. Эту информацию гестапо получало из писем, которые эмигранты посылали своим родственникам в Германию. Мюллер приказал продолжать расследования, которые должна была облегчить помощь авторитетных лиц из эмигрантских кругов²⁸.

²⁸Распоряжение тайной полиции от 23.02.1939 г., управления тайной полиции (№ 02467/39 секретно II А 4 -, подписано по поручению: Мюллер) всем полицейским участкам и инспекторам полиции безопасности и СД; Главный архив Потсдама, R58/265, с. 147.

29 июня 1939 г. Мюллер отдал распоряжение полицейским участкам о более тщательной подготовке "отчетов о положении дел, касающихся коммунистических и марксистских движений". "Повторные исследования показали, что отчеты о положении дел, касающихся коммунистических и марксистских движений, не соответствуют требованиям, поставленным вследствие их большой значимости. Исходя из этого, я вынужден циркуляром № 13506 от 18.01.1938 указать основные направления и главные опорные пункты, соблюдение которых вменяется в обязанность при составлении отчета".

Мюллер потребовал также, чтобы квартальные отчеты, введенные 1 января 1939 г., пересылались в гестапо в последний день квартала. Однако уже 11 сентября 1939 г. это постановление было снова отменено²⁹.

²⁹Указ подписан Мюллером как заместителем шефа зипо и СД (№ 2114/38 секретно - II А 4); Отчеты гестапо об антифашистской сопротивленческой борьбе КПД 1933-1945 гг., т. 2, обработано von Margot Pikarski/Elke Warning, Berlin 1989, S. 6 f.

Наблюдение за "коммунистической и марксистской подрывной деятельностью" и борьба с нею были усилены к началу войны.

Гестапо упрекало "вражеские державы" в том, что те пытались при помощи коммунистов "разрушить" существующую власть. После начала войны, несмотря на пакт "Гитлера-Сталина", гестапо было выявлено усиление коммунистической пропаганды путем распространения запрещенных листовок, наклеивания различного рода воззваний и навязывания "лжи"³⁰.

³⁰Распоряжение РСХА, подписанное Мюллером как заместителем (управление IV, II А 4, 8039/39), от 22.12.1939 г. полицейским участкам, командирам в полиции безопасности и СД и шефам отделов, референтам и делопроизводителям IV отдела согласно распределению А; Институт современной истории Мюнхена МА 445, с. 7498. Сравнить также подробный отчет Гейдриха Гиммлеру от 10.06.1941 г. о "разлагающей деятельности коммунистического интернационала" в кн.: Schellenberg, S. 377 ff.

Выявленные коммунистические "провокационные листовки" (количество)³¹

³¹"До марта 1938 г. запрещенная литература - если речь идет о количественном соотношении - статистически не учитывалась. На основании проведенного в 1937 г. учета новых коммунистических изданий и взятого за основу базового числа выяснилось, что в течение года было распространено 600000 экземпляров такого рода литературы"; Главный архив Потсдама, R 58/18, с. 28.

Составленная гестапо таблица, разумеется, не соответствует выявленному усилению коммунистической пропаганды. Напротив, цифры свидетельствуют о том, что с начала войны было конфисковано меньше материала с коммунистической пропагандой. С марта по декабрь 1938 г. в "старом рейхе" было конфисковано 9985 "провокационных листовок". В это же время в 1939 г. было замечено только 9727 запрещенных коммунистических воззваний. Даже при сравнении сентября/октября 1938 и 1939 гг. выясняется, что в 1938 г. было на 406 публикаций больше, чем в 1939 г. Для сравнения: в 1936 г. было распространено 1643200 "провокационных листовок", а в 1937 г. "только" 927430. Около 70% составляли коммунистические воззвания³².

³²Kuhln, S. 419.

В "антигосударственных настроениях" гестапо обвинило иностранные радиопередачи и публикации в прессе. Много проблем отделу IV А 1 РСХА доставляла коммунистическая агитация среди членов немецкого рабочего фронта. Скорее всего, Коминтерн выдвинул лозунг - проникать в массовые организации национал-социалистов и разлагать их. Было дано указание наблюдать за антигосударственными выступлениями коммунистов в вермахте, в рабочих лагерях и в полиции. В коммунистической листовке давались рекомендации по затруднению работы управленческих учреждений путем подачи различных заявлений, прошений, постановки неуместных вопросов, вызова подозрительности у властей. Все это было серьезно воспринято руководством гестапо³³.

³³Институт современной истории Мюнхена, МА 445, с. 7499.

Криминальное полицейское управление рейха (РКПА) так же искало сбежавших коммунистов и марксистов.

Данные о слежке заносились в "немецкую книгу о преследованиях" и в "список выяснений мест пребывания". Они переписывались каждые два года, а старые записи стирались. Мюллер видел необходимость в возобновлении слежки. Он перепроверял каждый отдельный случай в надежде получить информацию. Судя по всему, существовало большое количество людей, которые без убедительных причин находились в списках на арест или на выяснение местопребывания.

Мюллера беспокоили эти случаи в связи с большими расходами на управленческий аппарат, необходимый, однако, при розыске "врагов государства"³⁴.

³⁴"Слежка за сбежавшими коммунистами и марксистами", циркуляр PCX А (IV А 1 - № 8534/40 от 3 сентября 1940 г.), составленный Мюллером (по поручению) полицейским участкам старого рейха и Австрии; Главный архив Потсдама, R 58/265, с. 192

Циркуляром от 7 ноября 1940 года Мюллер потребовал от полицейских участков в старом рейхе, в Остмарке (Восточная марка - наименование Австрии на жаргоне немецких фашистов. - Прим. переводчика) и в Судетах сообщать "о поведении в коммунистических и марксистских кругах" до 31 декабря 1940 г. "Тяжелые условия, связанные с войной, вызывают недовольство и разногласия. Такая ситуация создает для антигосударственной подрывной деятельности наилучшие предпосылки. Поэтому II и III Интернационалы перенесли поле своей нелегальной деятельности в социальный и финансовый секторы и ведут там борьбу, используя недостатки, в то время как политические лозунги остались на втором плане. Существуют основания предполагать, что эту опасность недооценивают"³⁵.

³⁵Указ PCXА, подписанный Мюллером по поручению (IV А 1 - № 6311/40 секретно); Pikarski/Warning. Bd. 1, S. 57.

О том, как неуверенно и подчас сверхосторожно Мюллер осуществлял свою деятельность, свидетельствует докладная внутриведомственного значения. В середине марта 1941 г. с помощью крупного распространителя должен был быть выпущен в обращение полный отчет о "коммунистических и марксистских движениях в старом рейхе, в Австрии и в Судетах в начале 1941 г.". Мюллер остановил распространение с пометкой: "Было ли дано относительно этого отчета распоряжение шефа зипо? Ведь речь идет о внутриполитическом отчете о положении дел, разглашение которого запрещено фюрером". Когда 17 марта 1941 г. секретарь шефа отдела вновь принес на подпись докладную записку, Мюллер написал на полях: "Я вообще не считаю этот отчет необходимым". После дальнейших обсуждений решили не издавать отчет о положении дел, а отправить его в архив³⁶.

³⁶Ebd., Bd. 2, S. 12 ff.

За четыре дня до начала "русской кампании" Мюллер сообщил начальнику полицейского участка Ахена штурмбаннфюреру СС Носске, что внешнеполитические события требуют усиленного наблюдения и борьбы с коммунистическим движением. Он подчеркнул, что Советский Союз разжигает антигерманскую пропаганду, чтобы поддерживать антигосударственную деятельность в рейхе. "Наблюдению и беспощадной борьбе с такого рода подрывной деятельностью отводится решающее значение. Трудность в распознавании этой деятельности, как антигосударственной, требует усиленной разведывательной работы. [...]

Принимая во внимание ограниченные на данный момент возможности слежки, освобождение заключенных, находящихся под арестом за свои коммунистические выступления, невозможно. Их возвращение под арест после отбытия наказания уже предопределено. Кроме того, я предоставляю право взять под арест кажущихся особо опасными функционеров КП, как только представится возможность"³⁷. Эта цитата свидетельствует о преступном подходе при преследовании противников режима, что стало для гестапо и ее шефа еще до войны обычной рутинной работой. После отбытия наказания люди, охарактеризованные гестапо как наносящие вред государству (не только коммунисты), как правило, были взяты во время войны под "охранный арест" и депортированы в концентрационные лагеря.

³⁷Сообщение (секретное дело рейха) шефа полиции безопасности и СД от 18.06.1941 г. (IV А 1 - № 1157/41 секретно подписано по поручению: Мюллер) полицейским участкам, начальникам полиции безопасности и СД в Кракове и Праге, командирам в полиции безопасности и СД в Кракове и Варшаве, Радоме и Люблине; Главный архив Потсдама, R58/265, с. 197.

На оккупированных немецкими войсками территориях коммунистов также безжалостно преследовали. В качестве примера может быть рассмотрена оккупированная в 1940 г. Дания. Датское правительство, по распоряжению германской оккупационной власти, 22 августа 1941 г. издало закон о запрете коммунистических союзов и выступлений. Некоторые из арестованных датской полицией в начале октября, а также 19 декабря 1943 года были депортированы зипо в Германию. Сначала руководитель датского министерства иностранных дел обратился к представителю германского рейха д-ру Вернеру Бесту с просьбой о возврате датчан. В своем письме от 31 декабря 1943 г. криминальный директор Линдоу (ведомство IV А 1) отклонил ее. Затем датская миссия предприняла попытку улучшить жизнь арестованных датчан в немецких концлагерях. Был сделан запрос в министерство иностранных дел, нельзя ли выплачивать узникам лагеря "зарплату", соответствующую принятым в Дании 1,5 кронам в день. В ответ Мюллер отправил 3 февраля 1944 г. письмо в отделы зипо и СД в Копенгагене штандартенфюреру СС Бовензипену³⁸, в котором говорилось: "Нет причины узаконить требуемую выплату денег"³⁹.

³⁸Отто Бовензипен (род. в 1905 г.) после окончания юридического факультета являлся правительственным асессором. Его раннее вступление в партию (3.05.1926 - 18.03.1929 г. и повторное вступление 1.08.1931 г., членский номер; 35782) облегчило ему карьеру в аппарате полиции безопасности национал-социалистического государства. 15 ноября 1933 г. он поступил на службу в гестапо. Наряду с членством в СА с ноября 1933 г. по февраль 1936 г., он вступил в ряды СС 15.02.1936 г. Штандартенфюрер СС (с 9.11.1943) и высший государственный чиновник был начальником полиции в Кезлине (1937), заместителем инспектора полиции безопасности и СД в Берлине (декабрь 1941) и с 6 февраля 1941 г. - начальником полиции Берлина. Позже он получил должность инспектора полиции безопасности и СД в Касселе (с 30.04.1943) и начальника полиции безопасности и СД в Дании (1944); BDC - личное дело Отто Бовензипена.

³⁹Подписано по поручению: Мюллер (РСХА, IV А 1 а - № 160/44); IMT, документ Нюрнбергского суда 5178, государственный архив Нюрнберга.

В совместной работе с ОКВ отдел IV А 1 РСХА занимался с начала 1943 г. наблюдением за почтовыми пересылками немецких военнопленных в Советском Союзе. На почтовых открытках, которые немецкие солдаты посылали своим близким, были изображены: в верхнем левом углу - красный крест, а в нравом верхнем углу - красный полумесяц. Гестапо не считало нужным проводить дальнейшую пересылку корреспонденции, исходя из политических соображений. Даже министерство пропаганды рейха сочло необходимым ознакомиться с "хитрой советско-русской пропагандой". Не проходящие цензуру на участках проверки иностранной корреспонденции почтовые открытки заставляли в некоторых случаях близких пропавших без вести солдат начинать поиски. Случалось, что родственники из Германии должны были делать запрос в Анкару, или в Красный Крест в Женеве, или в Швецию, или даже в Ватикан, чтобы получить информацию о пропавших. Вследствие этого опыта участку проверки иностранной корреспонденции было дано распоряжение ОКБ: "направленные за границу посылки задерживать и переправлять в РСХА"⁴⁰.

⁴⁰Секретное письмо РСХА (IV А 1 с - № 2019/43 секретно, подписано по поручению: Мюллер) от 18.05.1943 г. всем полицейским участкам, командирам в полиции безопасности и СД и начальникам полиции безопасности и СД; Главный архив Потсдама, R58/265, с. 203.

⇦ Ctrl предыдущая страница / следующая страница Ctrl ⇨

МЕНЮ САЙТА / СОДЕРЖАНИЕ