Ł Обзоры военных ботинок, энциклопедия военной техники, холодное оружие Второй мировой войны

КУЗНЕЦОВ А.А., ЧЕПУРНОВ Н.И. "НАГРАДНАЯ МЕДАЛЬ (1701-1917)", 1992

РЕВОЛЮЦИЯ В ВЕНГРИИ И ТРАНСИЛЬВАНИИ. 1848-1849 гг.

1848 год отмечен в истории Европы революционными событиями, которые прокатились мощным шквалом почти по всем ее государствам вплоть до российских границ.

Начались они с революционного взрыва во Франции. Известие о свержении короля Луи Филиппа, младшего из династии Бурбонов, застало русского императора на дворцовом балу высшего петербургского света. Ярый монархист, он не терпел каких-либо государственных беспорядков, особенно после декабрьского восстания на Дворцовой площади. И на этот раз он готов был ринуться со своими военными силами на подавление Французской революции. Тревожные вести из Парижа потрясли Николая I, но он не подал вида и, как большой "...любитель эффектных жестов, распахнул двери в зал, дал знак умолкнуть музыке и, обращаясь к присутствовавшим гвардейским офицерам, произнес: "Господа, седлайте коней; во Франции провозглашена республика"¹.

1. Русская старина, 1904, апрель, с. 48.

Но "седлать коней" не пришлось. Революционное движение, мощное, как девятый вал, набирало силу и устремилось на восток. Оно перекинулось почти во все германские государства - Баварию, Пруссию, Баден; затем революция подняла венгров против национальных притеснений династии Габсбургов, сначала в самой столице Австрии - Вене и тут же сразу в Будапеште; охватила Галицию, Воеводин, Хорватию; против турецкого ига поднялись валахи и молдаване... Такое положение в Европе остудило разгоряченный пыл Николая I. Теперь ему было уже не до Франции. Пожар революции подкатывался к его апартаментам, и нужно было готовиться "тушить" его в собственном доме. Напуганный быстро развивающимися революционными событиями в соседних с Россией странах Европы, он писал Паскевичу: "...Мы должны оставаться в оборонительном положении и обращая самое бдительное внимание на собственный край..."²

2. Русская старина, 1904, май, с. 266.

Широкий размах европейских революций разъединил реакционные силы государств и заставил их действовать порознь в своих пределах. Такая обстановка сложилась и в Австрии, где правительственные войска, действуя в одиночку, не могли без посторонней помощи справиться с революцией, разворачивающейся во всех областях.

Многонациональная Австрийская империя являлась в то время страной, в которой господствовали немногочисленные, но политически более развитые немцы. Они угнетали все другие нации империи. В Венгрии еще с 1812 года правители династии Габсбургов запретили созывы венгерского сейма, "старая венгерская конституция" была в загоне, венгерские крестьяне в провинциях пребывали в полной власти немецких феодалов, городская беднота находилась в бесправии и повсюду притеснялась полновластными немцами.

Еще в 30-х годах началась борьба в дворянских кругах за автономию Венгрии. Под руководством публициста Лайоша Кошута была выдвинута особая программа постепенной отмены крепостничества и установления государственной автономии Венгрии в рамках австрийского ведомства. За свою деятельность Кошут вместе с другими политическими лидерами Венгрии угодил в 1836 году в тюрьму, откуда был выпущен только в 1840 году, благодаря давлению на австрийские власти со стороны общественности. Выйдя на свободу, он сразу же взялся за издание оппозиционной газеты "Пешти Хирлап", в которой продолжал снова настойчиво требовать политического равноправия Венгрии.

Одновременно с борьбой дворянских мелкобуржуазных кругов росло демократическое движение закабаленных крестьян и городской бедноты. Передовая венгерская интеллигенция и молодежь, обозленные колониальной политикой австрийского правительства, вставали в ряды борцов движения "Молодой Венгрии", организованного поэтом Шандором Петефи. Его песни, такие как "На виселицу королей" или "Нации"³, распевала венгерская молодежь, а яркими патриотическими стихами зачитывались студенты.

3. БСЭ. М., 1975, т. 19, с. 472 (1402).

Первый факел восстания загорелся в столице Австрии после выступления Лайоша Кошута на заседании сейма, где он в своей речи разнес правительство Меттерниха, наложившее "...тяжелый гнет на Венгрию, тормозящий ее свободное развитие..."⁴. Убедительные заявления Кошута заставили сейм принять "Обращение к императору и королю" с требованием предоставления Венгрии самостоятельности. Однако правительство Меттерниха категорически отвергло законные требования венгров, более того, австрийский император грозился "...пресекать всякие стремления к свержению законного порядка в стране"⁵.

4. Там же, с. 264.

5. Там же, с. 265.

11-12 марта в Вене началось выступление рабочих и студентов под лозунгом "...парижских братьев - свобода, равенство и братство..."⁶. Был организован "Союз борьбы за свободу", в который кроме венгров входили представители многих других национальностей. Выступление переросло вскоре в восстание, охватившее всю Вену. Площадь перед сеймом была заполнена народом. На заседании сейма правительство разрешило допустить всего 12 представителей революционного движения, но в двери с ними прорвалась силой большая группа борцов за свободу. На улицах города события стали принимать угрожающие масштабы. Люди митинговали, ораторы, стоя на плечах своих друзей, призывали народ к вооруженной борьбе. Со всей Вены спешили патриоты к дворцовой площади, запасаясь по дороге камнями.

6. Там же.

Правительство бросило на усмирение восставших воинские части, дворцовый гарнизон был усилен артиллерийской батареей, началось избиение безоружных граждан. Но повстанцы не сдавались, выкрикивая в неравной схватке: "Пусть я погибну, но дальше так продолжаться не может"⁷. Солдаты правительственных войск стреляли в демонстрантов, конные соединения разгоняли народ. Противоборство разгоралось, солдаты стали применять штыки, что лишь усилило решимость восставших. Народ бросился к цейхгаузу, и хотя склады с оружием были оцеплены войсками, восставшие захватили их. Опасность угрожала императорскому дворцу, который повстанцы грозили взять штурмом. Сложившаяся обстановка заставила правительство пойти на уступки. Меттерних был отстранен от власти, и правительственные чиновники приступили к разработке проекта "Конституции отечества Венгрии".

7. Там же, с. 268.

Революционное выступление в Вене было поддержано жителями всей Венгрии. Оно нашло широкий отклик и в славянских землях - в Хорватии и Воеводине, где изгонялись местные органы власти, которые заменялись выборными народными председателями. В столице Венгрии Будапеште народ тоже вышел на улицы, требуя свободы и соединения с Трансильванией. Под руководством Шандора Петефи 15 марта демонстранты с прибывшими из провинций крестьянами захватили часть столицы - Пешт и двинулись через Дунайский мост в Буду. Австрийские гарнизонные войска не в силах были справиться с нахлынувшими массами повстанцев, которые собрались перед ратушей, предъявив муниципальному совету требования, состоящие из "12 пунктов". В это время восставшие под руководством Танчича освободили из тюрьмы политзаключенных и захватили в свои руки весь Будапешт. На площадях и улицах звучали призывные песни Шандора, органы местной габсбургской власти перестали существовать.

В Трансильвании революционную борьбу возглавил Балческу, призывавший румын к совместной с венгерским народом борьбе против колониальной политики Австрии. Особенно решительные боевые действия развернулись там между австрийскими правительственными войсками под командованием генерала Пухнера и венгерской народной армией, командующим которой был назначен талантливейший польский генерал и революционер Юзев Бем. Он сумел не только противостоять выступлению австрийской армии, но и разбил ее в начале декабря, заняв главный город Трансильвании - Клуж. После этого Бем с войсками повернул к Буковине. 5 января 1849 года он разбил у Дона-Ветра северную группу австрийских войск и выбил их остатки из пределов Трансильвании. 15 февраля в сражении у Пишки генерал Бем снова разбил, подкрепленную свежими силами, армию Пухнера. Тогда австрийский генерал обратился за помощью к командующему русским корпусом Лидерсу, стоящему в это время в соседней Валахии. Тот незамедлил ввести войска в Трансильванию, оккупировал города Брашов и Сибиу, создав тем самым преимущества для австрийской армии, которая, имея вдвое превосходящие повстанцев силы, настигла Бема у Медиаши. И, казалось бы, не избежать разгрома народной венгерской армии. Но находчивый Бем сумел ускользнуть с войсками в горы и, преодолев их труднодоступными путями, вышел к Сибиу и Брашову. Оставленные в этих городах русские гарнизоны генерала Лидерса вынуждены были снова отступить в Валахию. Усилив свою армию народным ополчением, генерал Бем окончательно разбил австрийские войска Пухнера и изгнал их остатки из Трансильвании в Валахию. Тем временем румынские крестьяне в трансильванских горах под руководством Янку добивали остатки австрийских карательных отрядов.

А в Венгрии народная армия Кошута наносила серьезные удары австрийским войскам. 29 сентября у Шукоро силами венгерского ополчения была отброшена армия Елачича, которая рвалась к Будапешту. Венгры, служившие в австрийских регулярных частях, стали переходить большими группами на сторону революции и примыкать к народной армии. К весне 1849 года она уже насчитывала около 90 тысяч человек, не считая ополченцев.

Венгерская революция имела полный успех, в любой момент она могла перерасти национальные границы и дать толчок новому революционному подъему в Европе. События в Венгрии поставили габсбургскую империю на грань катастрофы. Дальнейшее продвижение революционных сил к Вене грозило полным крахом австрийскому абсолютизму. Последнее, что еще можно было предпринять Габсбургам - это обратиться за помощью к российскому императору, предлагавшему еще в 1846 году "создать единый фронт реакционных сил в европейском масштабе" "для борьбы с революцией⁸.

8. История СССР с древнейших времен до наших дней: в 12 т. М., 1957, т. IV, с. 470.

Николай I в свою очередь рассматривал венгерские успехи как непосредственную угрозу "собственному дому", который необходимо было защитить от соседского "пожара". В письме Паскевичу 8 апреля он писал, касаясь просьбы австрийского императора о помощи: "...верно, не вмешивался бы, ежели б своя рубаха не была ближе к телу, то есть, ежели бы не видел в Беме и прочих мошенниках в Венгрии не одних врагов Австрии, но врагов всемирного порядка и спокойствия... которых истребить надо для нашего же спокойствия"⁹.

9. Щербатов М.М. Генерал-фельдмаршал князь Паскевич-Эриванский. СПб., 1899, т. VI, с. 282.

В марте 1849 года начались переговоры между Николаем I и Францем Иосифом. Они состоялись в Варшаве. "Доверенное лицо австрийского императора генерал-лейтенант граф Кабога на приеме публично бросился на колени перед царским наместником Польши князем Паскевичем и, целуя ему руки, умолял спасти Австрийскую империю"¹⁰. Английский лорд Пальмерстон писал 28 марта, комментируя положение Австрии в этот момент, что "...она держится в настоящую минуту за Россию, как плохой пловец за хорошего... Мы не можем помешать России в этом деле... но с течением времени... я не сомневаюсь, что мы выживем русских из княжеств"¹¹, Это говорит о том, как Англия боялась влияния России в Австрийской империи.

10. История СССР с древнейших времен до наших дней: в 12 т. М., 1957, т. IV, с. 472.

11. Татищев С.С. Внешняя политика императора Николая Первого. СПб., 1887, с. 87.

26 августа 1849 года был опубликован царский указ о посылке русских войск в Венгрию, куда под командованием Паскевича прибыла 140-тысячная армия. Пользуясь численным превосходством, она начала теснить народную армию венгров. Тот же Пальмерстон из Лондона кричал: "Кончайте скорее" любыми средствами, используя подкуп руководителей восстания и предательство командующих¹². И предатели нашлись. Одним из них оказался сам главнокомандующий войсками венгерской народной армии генерал Гергей. Еще до вступления армии Паскевича в Венгрию он умышленно сорвал наступление на Вену и теперь, после нескольких столкновений с русскими войсками, вступил в тайные переговоры с Паскевичем, приняв решение капитулировать. На равнине, между местечком Заране и деревней Селлеш, венгерская народная армия по приказу Гергея сложила оружие. Гергей был "взят в плен" и там еще корчил из себя "патриота". Но вскоре Паскевич передал его австрийскому императору Францу Иосифу, который за услуги правительству назначил ему пожизненную пенсию.

12. Окунь С.Б. Очерки истории СССР. Часть вторая. XIX век. Л., 1957, с. 251.

Одновременно со вступлением армии Паскевича в Венгрию, со стороны Нижнего Дуная, через Молдавию и Валахию была введена в Трансильванию другая группа войск. В ней находился и цесаревич, будущий Александр II, в звании "командира гвардейского пехотного корпуса"¹³. Генерал Бем, командовавший народной армией в Трансильвании, на этот раз, не дожидаясь подкреплений, напал под Сигишором на русские войска, но силы были не равны... Еще одна попытка, уже 6 августа под Сибау, привела Бема к полному разгрому его многонациональной народной армии. Так сложился неминуемый в такой политической обстановке трагический финал Венгерской революции.

13. 1861-1911. Крепостничество и воля. СПб., 1911, с. 156.

Шандор Петефи - пламенный борец за дело революции, адъютант генерала Бема - погиб в битве с царскими казаками при Шесбурге¹⁴. Лайош Кошут, передав народную армию под командование Гергею, эмигрировал за границу. Был заочно приговорен к смерти¹⁵. Юзев Бем сумел скрыться в Турции, где принял ислам, и впоследствии воевал в Крымской войне против России в высоком турецком чине¹⁶.

14. БСЭ. М., 1975, т. 19, с. 472 (1402).

15. БСЭ. М., 1973, т. 13, с. 305 (901).

16. БСЭ. М., 1970, т. 3, с. 189 (555).

22 января 1850 года в честь этой победоносной, но позорной жандармской кампании против Венгерской революции императором Николаем I была учреждена наградная серебряная медаль (диаметром 30 мм) на двойной, комбинированной Андреевско-Владимирской ленте, которая выдавалась поголовно всем воинским чинам - от генерала до солдата, участвовавшим в разгроме революционных сил в Венгрии и Трансильвании в 1848-1849 годах. Этими же медалями жаловались священники, чиновники и медики, состоявшие на службе в различных ведомствах и исполнявшие свои обязанности в войсках, принимавших участие в военных действиях против повстанцев. На лицевой стороне медали помещено крупное изображение российского герба (двуглавого орла), над ним, под самым ушком, находится мелкое изображение "всевидящего ока", которое разделяет надпись: "С НАМИ - БОГЪ". Дальше по кругу, возле бортика, мелкая надпись славянской вязью: "РАЗУМЕЙТЕ ЯЗЫЦЫ И ПОКОРЯЙТЕСЯ". На оборотной стороне - прямая надпись в шесть строк: "ЗА - УСМИРЕНИЕ - ВЕНГРИИ - И - ТРАНСИЛЬВАНИИ - 1849".

Подобная серебряная медаль встречается и диаметром 26 мм. Это частная работа.

При награждении генералов и высших штаб-офицеров одновременно с наградной медалью жаловалась очень красивая памятная серебряная медаль, диаметром 70 мм, а остальным офицерам вручалась такая же, но выполненная в бронзе. На ее лицевой стороне под лучезарным "всевидящим оком" изображен двуглавый российский орел, терзающий трехглавого змея; по окружности та же надпись, что и на наградной медали; а на оборотной стороне - "Российское победоносное войско поразило и усмирило мятеж в Венгрии и Трансильвании в 1849 г.". Авторами этой медали были знаменитые мастера Ф. Толстой и А. Лялин¹⁷

17. Тальская О.С. Русские исторические медали... Свердловск, 1960, с. 18.

За особую храбрость русские офицеры и рядовые награждались и австрийскими золотыми и серебряными медалями с изображением Франца Иосифа и надписью: "Dez Tezferkeit" ("За храбрость"). В свою очередь для австрийских войск русское правительство вначале хотело отчеканить наградные медали, подобные нашим, с надписью: "С нами - Бог". Князь Меншиков, известный остряк (правнук сподвижника Петра I), советовал сделать на этой медали надпись не "С нами - Бог", а "Бог с вами". В конечном итоге, особо отличившихся австрийских солдат наградили номерными Георгиевскими крестами¹⁸.

18. Рихтер В.Г. Собрание трудов... Париж, 1972, с. 93, 94, 124, 125, 162, 357, 364.

В 1941 году Советский Союз перед самым началом Великой Отечественной войны вернул Венгрии взятые Паскевичем боевые знамена Венгерской революционной армии тех лет.

НАГРАДЫ КРЫМСКОЙ ВОЙНЫ 1853-1856 гг.

Большие успехи России на Востоке вызывали ревностное отношение к ней западных стран. Англия и Франция намеревались вытеснить ее с восточных рынков, а Россия в противовес им направляла свои действия на обладание черноморскими проливами для выхода в Средиземное море. Это основной фактор политических противоречий, втянувший в войну против России целую коалицию западных держав.

Однако непосредственным поводом к войне послужил спор между католиками Франции и православным духовенством России за право владения Святыми местами в Палестине, где по преданию родился Иисус Христос, и там же, в Иерусалиме, находился гроб господень. Россия уже владела этим правом, но главной претенденткой на эти места испокон веков была Франция. Она-то и заполучила у султана ключи от Вифлеемского храма. С претензиями от России был срочно направлен в Турцию А. С. Меншиков. Но не добившись никаких результатов, он в мае 1853 года заявил о разрыве дипломатических отношений, и 80-тысячная армия под командованием князя М. Д. Горчакова заняла Молдавию и Валахию. После ряда взаимных пререканий султана Абдул Меджида с русским императором Николаем I Турция 16 октября 1853 года объявила войну России. В то же время Англия и Франция, нарушив конвенцию 1841 года, ввели свои корабли через пролив Дарданеллы в Мраморное море и стали следить за развитием дальнейших событий.

Крымская, или, как ее еще называли, Восточная, война, происходила одновременно на нескольких театрах военных действий - на Кавказе, на Балканах, Белом и Балтийском морях, на Камчатке. Главный же ее удар приняли на себя Крым, Севастополь.

В ночь перед объявлением войны турки на 80 гребных лодках достигли русского побережья севернее Батуми и неожиданно в темноте ночи напали на пограничный пост Св. Николай (Шекветили). Весь гарнизон поста был зверски перебит, в том числе погиб и целый отряд гурийских ополченцев. 23 октября первые артиллерийские залпы с южного берега Дуная по русской речной флотилии возвестили о начале военных действий. Турция сосредоточила в этом районе 150-тысячную армию. Горчаков же разбросал свою 82-тысячную по левому, северному, берегу Дуная для отражения атак, и началась долговременная оборона российских территорий, в боях за которые, при подавляющем превосходстве турок, русские солдаты показали образцы мужества и самоотверженности. 5 ноября у Босфора произошел первый в истории бой паровых судов - между русским фрегатом "Владимир" и турецким пароходом "Перваз-Бахри", который закончился победой русского корабля. Из-под самого Константинополя турецкий пароход был уведен в плен.

Султан сосредотачивал на Черном море свои силы для высадки десанта на Кавказское побережье в целях поддержки своей армии, действующей в направлении Грузии. На поиски турецкого флота из Севастополя вышла эскадра П. С. Нахимова с решительным и твердым намерением - разбить в ближайшем бою превосходящего противника. 18 ноября русский адмирал обнаружил его у Анатолийских берегов стоящим в Синопской бухте. На взгорье торчали мощные береговые батареи, прикрывающие турецкий флот. Сражение было особенно трудным, поскольку русским канонирам пришлось вести огонь и по кораблям, и по дальнобойным береговым батареям. Бой длился четыре часа. "...Корабли противника, - указывалось в донесении, - поражаемые огнем русских бомбических пушек, один за другим загорались, взрывались и выбрасывались на берег"¹.

1. Строков А.А. История военного искусства. М., 1965, с. 344, 348.

Весь турецкий флот, сосредоточенный в бухте, был уничтожен. Лишь одному пароходу в пылу сражения удалось ускользнуть из Синопской гавани. Сам командующий флотом Осман-паша вместе со всем своим штабом и переодетыми английскими офицерами попал в плен. Нахимов не потерял ни одного корабля. За время боя было выпущено только русской эскадрой 16800 снарядов². Турки потеряли убитыми и утонувшими более трех тысяч человек, русские - 38 убитыми и 235 ранеными³. Это была такая победа, что султан до 1854 года больше не выпускал в Черное море ни одной из своих эскадр. Сражение при Синопе, как отозвался о нем В. А. Корнилов, - "Битва славная, выше Чесмы и Наварина"⁴.

2. Дружинин Н.М. Синопский бой. М.-Л., 1944, с. 27.

3. Ибрагимбейли X. М. Кавказ в Крымской войне 1853-1856 гг. М., 1971, с. 108.

4. Вице-адмирал Корнилов. Сб., док. М., 1947, с. 215.

В то же самое время на Кавказе генерал В. О. Бебутов с 10-тысячным войском разгромил 36-тысячную турецкую армию Абди-паши под Карсом, захватив весь его лагерь с орудиями и полным снаряжением. Такое крушение турок на Кавказе, совпавшее с Синопской катастрофой, всполошило Англию и Францию. "...Я не вижу, как мы можем... воздерживаться далее от входа в Черное море", - писал в Лондон из Константинополя командующий английской эскадрой, стоящей в Мраморном море в ожидании приказа.

Было ясно, что Россия опять берет реванш в решении восточной проблемы. Объединившись "военно-оборонительным союзом", Англия и Франция выступили в качестве "защитников" Турции, и в конце декабря 1853 года они ввели в Черное море свои эскадры с тем, чтобы подавить действия русского флота. Одновременно России был предъявлен ультиматум - вывести свои войска из Дунайских княжеств. Военные действия 1854 года начали разворачиваться не только на Черном море, где было предпринято нападение на Одессу, но и в Балтийском, на севере и даже на далекой Камчатке.

В Белом море к Соловецким островам подошли английские корабли и обстреляли монастырь. На требование английского капитана выдать ключи от монастыря архимандрит ответил отказом. Но стены и башни Соловецкого монастыря из многотонных валунов были неприступны. К тому же монахи неплохо били из пушек, так, что у флагмана повредили ходовое управление. В память об этом событии, по завершении войны, император Александр II подарил Соловецкому монастырю огромный - в 72 пуда весом - колокол "Благовестник", который был подвешен на низенькой колокольне перед "Святыми воротами". На колоколе была выполнена надпись, повествующая об истории обороны обители. Усиленно готовился к обороне и порт Архангельск, но нападение на него у англичан сорвалось.

Военные действия англо-французской коалиции развернулись и на Тихом океане. С получением известий о начавшейся войне небольшой гарнизон порта Петропавловска-Камчатского под руководством контр-адмирала В. С. Завойко подготовился к встрече неприятеля. Кроме армейцев в городе был сформирован боевой отряд из гражданского населения, установлено 7 батарей с 40 орудиями, а одна пушка была даже поднята на маяк. Фрегат "Аврора" и транспорт "Двина", находящиеся в бухте, были развернуты бортами так, чтобы встретить англичан и французов из всех имеющихся орудий. Пушки с противоположных бортов были сняты на устройство береговых батарей.

17 августа на горизонте появилась вражеская эскадра в составе шести кораблей, а 18-го она вошла в Авачинскую бухту под английским и французским флагами и начала бомбардировку. Русские береговые батареи отвечали всеми возможными средствами. Но орудия были устаревшие, к тому же каждое из них располагало только 67 выстрелами, на большее не было снарядов. Когда батареи гарнизона были разбиты, корабли противника высадили десант в 600 человек. Но отряд Завойко, численностью 200 защитников, штыковой атакой заставил противника отступить. 24 августа была предпринята новая десантная атака, и снова героический гарнизон, несмотря на четырехкратное превосходство противника, заставил его бежать обратно к шлюпкам. Так закончились трагические события на Камчатке. У подножия Никольской сопки и теперь возвышаются два холма, в одном из которых находится братская могила защитников Петропавловска-Камчатского, а в другом - похоронено более 400 участников англо-французского десанта⁵.

На западе объединенная эскадра противника вошла в Балтийское море, заняла Аландские острова, пыталась атаковать Кронштадт, но вынуждена была отступить. Затем она обстреляла Свеаборг, побывала и у других портов, но повсюду встречала упорное сопротивление русских гарнизонов.

5. Питерский Н.А., Чернов Ю.И. Страницы морской славы. М., 1971, с. 88.

К этому времени на Кавказе турецкая армия была полностью разгромлена у Курюк-Дара и эпицентр войны переместился на Крымский полуостров, где располагалась главная военная база Черноморского флота. В самом начале сентября объединенный флот трех держав из 356 судов начал переброску англо-франко-турецких войск из Варны, где они были сосредоточены, через море в район Евпатории. 6 сентября союзная армия численностью 62 тысячи уже шествовала вдоль морского берега к Севастополю в сопровождении флота, который с моря прикрывал ее своей артиллерией. У реки Альмы ее поджидала русская армия, готовая встретить неприятеля во всеоружии. Но оружие-то у русских было гладкоствольное и стреляло всего на 300 метров, в то время как у английских егерей оно было нарезным и поражало на расстоянии до 1300 метров. Кроме того, Меншиковым была плохо разработана диспозиция. Враг обошел армию и с сопок начал расстреливать русских солдат, как куропаток на открытой местности, не подвергаясь никакому риску. Невольно получилось так, что русские впервые в истории прибегли к рассыпному строю. В этом сражении большую роль сыграло и преобладание противника в живой силе. Русская армия составляла всего 33 тысячи человек. Сражение при Альме было проиграно.

Но и союзные войска встревожили огромные потери, и они не решились с ходу штурмовать Севастополь. Герцог Кембриджский, участник событий, заявил, что "...еще одна такая победа, и у Англии не будет армии"⁶. Меншиков отвел войска в Бахчисарай, оставив в Севастополе для обороны 18 тысяч моряков и 8 тысяч армейцев. Союзная армия после сражения при Альме предприняла обходной марш на Балаклаву, что дало дополнительное время защитникам Севастополя на устройство оборонительных укреплений. Чтобы преградить союзному флоту доступ на Севастопольский рейд, при входе в него (на фарватере) были затоплены парусные корабли, которые все равно не могли бы дать существенной пользы в сражении с мощными винтовыми судами промышленных держав Европы. Закаленные в сражениях и, казалось бы, очерствевшие в трудностях, моряки плакали, прорубая днища своих кораблей. И сами суда никак не хотели тонуть, даже загруженные камнями. Пришлось прибегнуть к помощи артиллерии. Так, 130-пушечный корабль "Три святителя" затонул только после того, как "Громобой" сделал в упор по нему 27 орудийных выстрелов⁷. Вице-адмирал В. А. Корнилов успокаивал моряков, обращаясь к ним с воззванием: "...Грустно уничтожать свой труд!., но надо покориться необходимости! Москва горела, а Русь от этого не погибла! напротив, стала сильнее..."⁸

6. Окунь С.Б. Очерки истории СССР. Вторая четверть XIX века. Л., 1957, с. 283.

7. Питерский Н.А., Чернов Ю.И. Страницы морской славы. М., 1971, с. 96.

8. Жандр А.П. Материалы для истории обороны Севастополя. СПб., 1859, с. 204.

Огромная армия союзников обложила город и готовилась к штурму. С этого момента началась героическая оборона Севастополя, руководство которой было сосредоточено у В. А. Корнилова. Город кипел. Непрестанно, днем и ночью, все население его работало на строительстве оборонных сооружений: носили камни, землю, насыпали куртины, возводили бастионы, строили укрепления, подкатывали и устанавливали пушки, подвозили и укладывали боеприпасы. Под руководством талантливого военного инженера Э. И. Тотлебена за короткий срок город принял вид крепости. 5 октября 1854 года началась первая бомбардировка Севастополя. В 6 часов утра со всех сторон - и с суши, и с моря - из более чем 1400 орудий было выпущено по городу около 63 тысяч снарядов. Как вспоминали очевидцы, в этот миг все перемешалось за русскими окопами. Все ждали страшного начала и все-таки оно потрясло своей страшной неожиданностью. Вслед за залпом противника наши артиллеристы открыли огонь из всех своих 118 орудий.

Началось невообразимое, не поддающееся описанию побоище. Раскаты залпов более полутора тысяч орудий слились в единый страшный гул, потрясающий и сушу и море. Пороховой дым окутал город и окрестности. Снаряды рвали мостовые, выворачивая и раскидывая камни, прошибали стены, срывали крыши домов, валили деревья, разносили в прах легкие матросские постройки, одно ядро угодило даже в котел с кашей в госпитале для раненых. В этот день выбыло из строя сразу 1250 защитников. Был убит и адмирал В. А. Корнилов, в руках которого находилось руководство обороной. С тех пор бомбардировка продолжалась ежедневно, унося тысячи жизней севастопольцев, забивая все сохранившиеся помещения ранеными.

Широко известно имя дочери простого матроса - Дарьи Ткач (Даши Севастопольской). Еще перед сражением на реке Альме она продала весь свой скарб, оставшийся от покойной матери, собрала все, что могло пригодиться для перевязки раненых, оделась в матросскую куртку и отправилась за русской армией, сказав соседям: "А чего бояться! Ведь не дурное дело задумала. А убьют меня - добрым словом люди помянут"⁹. В пылу боя при Альме она на своей повозке организовала первый перевязочный пункт, и долго потом вспоминали солдаты красивого "паренька", который под огнем неприятеля оказывал помощь пострадавшим бойцам. После этого случая многие севастопольские женщины, такие как Варвара Велижева, Ефросиния Прокофьева, последовали ее примеру. И теперь в громе боя они оттаскивали с боевых позиций и перевязывали раненых защитников. Дети тоже помогали взрослым: подносили воду, снаряды, исполняли самые разные поручения.

9. Могилевский Б. Жизнь Пирогова, М.-Л., 1953, с. 238.

20 октября союзники сосредоточили силы и обрушили удар на четвертый бастион. Бомбардировка была настолько сильной, что каждый миг казался концом существования: с громом и оглушительным треском разрывались снаряды, с грохотом слетали с лафетов орудия, свист пуль, вскрики раненых - и все это под осенним непрекращающимся дождем и холодным ветром. Укрыться было негде и некогда. Одежда защитников поизносилась и нередко из-под нее просвечивало тело. Но несмотря на это, солдаты и матросы проявляли подлинный героизм. Многие из них были уже раненные, едва удерживались на ногах, но не покидали своих орудий. Лев Николаевич Толстой, будучи участником обороны, писал брату из Севастополя: "Дух в войсках выше всякого описания. Во время древней Греции не было столько геройства. Рота моряков чуть не взбунтовалась за то, что их хотели сменить с батарей..."¹⁰

10. Письма Льва Толстого. 1840-1910 гг. / Собр. и ред. Н. Сергеенко. СПб., 1910, с. 42-45.

Шло время. По всем признакам было видно, что неприятель готовился к общему штурму. И чтобы предупредить его, главнокомандующий Меншиков 24 октября провел со своей армией Инкерманскую операцию. Русские потерпели поражение, но цель была достигнута - враг отказался от штурма.

Наступала зима. Холод загнал защитников в сырые землянки, людей стали косить болезни. Снабжение армии было никудышным. Грунтовые дороги разбиты, поклажу перевозили на волах и лошадях, которые тащили арбы, утопая по брюхо в грязи. Легче было английской армии доставить продовольствие и боеприпасы из далекого Лондона по морям, чем русским защитникам - из России.

12 ноября в Севастополь прибыл знаменитый хирург Н. И. Пирогов. Он поразился происходящему в городе. Каждый второй встречавшийся прохожий был с перебинтованной головой или с перевязью, поддерживающей искалеченную руку. А хромых было не счесть¹¹. Весь Севастополь был забит ранеными, девать их было некуда. Они лежали в бараках - на нарах вдоль стен, зачастую просто на одной соломе; в набитых госпиталях валялись на голом полу, во дворах - под открытым небом и даже на улицах. Раненые перемежались с тифозными, повсюду свирепствовала гангрена. Помещений под госпитали не хватало. Зато генерал-губернатор один занимал огромное здание. На вопрос Пирогова - не уступит ли он половину, тот обещал подумать и выделил для раненых городские конюшни¹².

11. Порудоминский В. Пирогов. ЖЗЛ. М., 1969, с. 175.

12. Там же, с. 177.

С Пироговым из Петербурга прибыли несколько его коллег-хирургов и отделение сестер милосердия Крестовоздвиженской общины, основанное на личные средства добродетельной женщины Елены Павловны - вдовы князя Михаила Павловича, который был самым младшим братом царствующего Николая I. Вот с ними-то Пирогов за 12 дней навел порядок в госпиталях и сделал многое для спасения раненых защитников Севастополя. Он поднимал и безнадежных. Севастопольцы принимали его за волшебника-исцелителя.

Однажды солдаты принесли ему даже обезглавленный труп своего друга и попросили пришить, подавая отдельно голову. Это было величайшим признанием: "Он все может!"¹³

13. Там же, с. 192.

В последние месяцы предзимья в крымские госпитали прибыло пять отделений сестер милосердия.

Сестры милосердия отнюдь не то же самое, что медицинские сестры в нашем современном представлении. В их общину после двухлетнего испытательного срока (по уходу за больными) могли войти девицы и вдовы хорошего происхождения в возрасте от 20 до 40 лет. После этого они проходили обучение медицине в учреждениях Красного Креста. Ради своего служения девушки отказывались от семьи, а работали они безвозмездно. От общины они получали только еду и одежду. Перед отправкой сестер из Петербурга "Великая Княгиня Елена Павловна лично беседовала с каждой", чтобы убедиться в их благонадежности.

Сестры милосердия оказывали серьезную помощь хирургу в организации госпитального обслуживания. Но и не только в этом. Они буквально "выбивали из складов лекарства и перевязочные материалы, обличали мироедов-интендантов и воров. Как-то раз сестры, ревизуя одну из аптек, обнаружили хищение. Аптекарю-вору грозил расстрел по законам военного времени. Так он, не дожидаясь суда, сам застрелился. Одна из наиболее деятельных сестер милосердия Екатерина Бакунина - внучатая племянница М. И. Кутузова - способна была сутками не отходить от операционного стола. Однажды она бессменно провела 50 ампутаций подряд, помогая сменяющимся хирургам. Здесь же, в осажденном

Севастополе, находилась и сестра погибшего посла в Тегеране и автора "Горя от ума" баронесса Екатерина Будберг. Эти бесстрашные женщины посвятили себя служению отечеству, своему народу.

Наступил новый 1855 год. В войну с Россией была вовлечена Сардиния. Четвертая союзница направила под Севастополь свои военные силы в 30 тысяч человек. Из Европы шли суда с боеприпасами и снаряжением для союзников. А что могли дать защитникам три российских пороховых завода со старой технологией и допотопным оборудованием?

18 февраля почил император Николай I и на престол вступил его сын Александр II. Он снял с поста главнокомандующего армией Меншикова и, чтобы как-то улучшить организацию армии, заменил его генералом Горчаковым - нерешительным и безынициативным. В Севастополе от таких перемен никакого проку не было.

С рассветом 28 марта началась очередная беспрерывная десятидневная бомбардировка городских укреплений. В основном она была направлена на четвертый бастион и прилегающие редуты. За этот период по Севастополю было выпущено 169 тысяч снарядов. Но ужасы бомбардировки уже делались привычными. Люди не припадали от каждого выстрела к земле, как раньше. Севастопольские ребятишки собирали по городу ядра согласно объявлению, зарабатывая по копейке серебром за штуку. Даже малыши доставляли их катом на пункты сбора. А дети моряков, что постарше, целыми днями находились на батареях под сильным неприятельским огнем, помогая артиллеристам. Некоторые из них, такие как 12-летний сын матроса 37-го флотского экипажа Максим Рыбальченко, добились зачисления на Камчатский редут в качестве прислуги к орудиям. В рапорте от 17 апреля 1855 года главнокомандующий Горчаков докладывал военному министру о том, что он "...назначил (за героическое отличие) Максиму Рыбальченко серебряную медаль с надписью "За храбрость" на Георгиевской ленте, имею честь уведомить в том ваше сиятельство"¹⁴. А вот сын матроса 30-го флотского экипажа Кузьма Горбаньев с самых первых дней обороны вынудил коменданта четвертого бастиона взять его к себе на батарею. Вскоре Кузя был ранен, но по выздоровлении вновь вернулся к орудиям¹⁵.

14. Бескровный Л.Г. Хрестоматия по русской военной истории. М., 1947, с. 447.

15. Дубровин Н. Материалы для Крымской войны и обороны Севастополя. СПб., 1874, вып. 5, с. 492.

⇦ Ctrl предыдущая страница / следующая страница Ctrl ⇨

МЕНЮ САЙТА / СОДЕРЖАНИЕ